Я помню забитые товаром магазины Таллина, Тарту и пустые прилавки Ленинграда и Новгорода. Россию беззастенчиво грабили все кому не лень. Непонятно как еще страна тогда окончательно не развалилась. А самые ушлые и хитрые делили не власть, а капиталы. С помощью какой-то родственницы и, судя по всему, не безвозмездно Стас получил в одном из Карельских банков три ляма ссуды. На них были куплены первые тысячи бутылок «Рояла», спирта, в общем-то, предназначенного для розжига камина. Оголодавший по спиртному советский гражданин брал пузатые бутылки с превеликим удовольствием. Спасибо идиоту Горбачеву, что провел бездарную компанию, отучившего народ от хорошего вина и прикрепив талонами к водке. Эта горючка быстро стала самой конвертируемой в СССР валютой. Вкладывать в нее было выгодно. Мы в те лихие месяцы быстро озолотились и пошли еще дальше. Ссуду никто возвращать, конечно же, не собирался.
А вы думали, как делались первые состояния? Я не знал ни ОДНОГО честного бизнесмена в те времена. Все крутили, кидали и обманывали.
Начинались золотые денечки входящего к нам мира капитала. Помню, поздно ночью мы закончили разгрузку фуры на десять тысяч бутылок. Расплатились с офицером, что привез по дешевке солдатиков. Тем пацанам мы в дорогу купили пива, пожрать и курева. Закрыли склад, до утра еще было время. Тогда нужно было ехать в банк, подтверждать чек. Ибо платили мы очень серьезным людям. Иные в те годы реальным бизнесом не занимались.
Подкатили на «Волге» Стаса к ночным ларькам. Они открылись еще не так давно и стали настоящей весточкой наступающего капитализма. Купили чешского пива, финского Сервелата, «Сникерса», каких-то мелочей и сидели счастливые в машине. Казалось, что вот оно — схватили птицу счастья за хвост! Нос в табаке и жизнь в шоколаде! Какими наивными были тогда. Впрочем, как почти все вокруг. Даже будущие акула капитализма и пресловутые олигархи мыслили схожими штампами. Что поделать, советское воспитание!
Затем было предательство родственницы, что захотела большего, наезды нанятых ею бандитов. Ночные погони по улицам Петроградки. Вот тогда я и поймал кураж! Особенно когда мы эту черную «Волгу» угоняли с платной стоянки, куда её спрятали нехорошие продажные люди из органов. Целая тайная операция вышла, с подпиливанием сегмента забора и перегоном автомобиля в Эстонию. Там у нас её купили по сходной цене и очень быстро. Им было по фиг на то, что она в розыске и с «душком». Цивилизованные европейцы жили по своим правилам. До сих пор, как вспомню, так вздрогну тот день. Осень, ночь, несемся по темным улочкам Петроградки без фар, как машина-привидение. Благо, движение в городе было в те времена совсем маленькое.
Вот тогда я и поймал то ощущение, что остро чую сейчас. Получатся, всегда был таким?
— Андрюха, Ванёк? Что это вы тут делаете?
Чуть не заржал от знакомой по известному фильму фразы.
— Жека? Да как видишь, загораем!
— Не понял!
А вот тут я осознал, что Жэка настоящий опер. Глаза у него стали, как у снежного барса. Холодные и колючие.
— На Ваню из-за подруги наехали. Ну мы немного помахались.
— Еще раз не понял. Вы тогда почему здесь?
Подхожу к решетке. Мы тут одни. Тех уродов отпустили.
— Жень, а вот об этом надо спросить одного мордатого сержанта. Он со своими бойцами поджидал, когда драка начнется. Мы ничего такого делать не собирались, с подвала шли и никого не трогали. Примус починяли.
— Примус здесь при чем?
— Проехали. Телесных повреждений нет. Заявления от потерпевших нет. Зачем мы тут сидим?
— Не умничай. Счас узнаю все.
Через несколько минут раздались разгневанные крики. Больше всех орал Жэка. Я и не думал, что у него такой громовой голос. Вскоре нам открыли дверь и отправили на улицу. Пока старлей разбирался с дежурным офицером. На повышенных тонах, между прочим, разбирался.
— Вообще, дубак!
Со спортзала мы шли разогретые, а сейчас, после стылого обезьянника холодные ветер продирал до костей.