Пересечем поперек клин между двумя сходящимися шоссе… Свернем с Лужского шоссе к югу по узкой лесной дороге. Первые пятнадцать километров по ней — все то же: бездыханные пепелища. Но дальше, у деревни Хредино, в снегу лежат окоченелые трупы гитлеровцев, а сама деревня сгорела только наполовину. Или свернем навстречу с Порховского шоссе к северу. После многих испепеленных сел — целая деревня Большие Павы.
— Партизаны в Черевицах, — рассказывает Маруся, — выгнав оттуда немцев, говорили: «Наши головы складем, а в Павы врага не пустим!.. Около Пав много немцев, с сотню, около ограды побиты, не допущены…»
В Залазах был молокозавод. Маруся пять лет работала на молокозаводе.
Живет одинокая… Три месяца кормила партизан, отдала им все свои запасы — двенадцать пудов картошки, четыре пуда скормила, капусту, огурцы…
Рассказывает о действиях партизан.
Розово-белая, нос пуговкой, некрасивая, коренастая, говор акающий.
Девушка честная, прямая, хорошая…
Ни с севера, ни с юга не проникли немцы в заповедный район, и в нем сохранялась и сохранилась жизнь — своя, особенная, советская… Здесь были старосты, но эти старосты, ездя по вызовам в немецкие комендатуры, обманывали немецкую власть и, привозя в свои деревни письменные угрозы и требования гитлеровцев, смеялись вместе с населением над вражескими приказами: «Немцы опять требуют людей на работу, требуют скот, картофель, зерно. Пусть сами придут и возьмут!»
Немцы пробовали не раз. Но безуспешно…
По ночам жители Пав и Хредино видели зарева пожаров над Псковом. И по всему кругу необъятного горизонта поднимались такие же зарева. А здесь, в этом дивном снежном оазисе, все было по-прежнему тихо и благополучно.
Кто же совершил здесь это великое чудо спасения?
По улочке верхом, с винтовкою стволом вниз, медленно едет румяная девушка. В ее меховой шапке — косая красная ленточка. На ступеньке крыльца, широко разводя меха баяна, сидит веселый парень. В его шапке-ушанке такая же красная ленточка. И другие вокруг — старики, молодежь — все с красными ленточками. Сморщенная старушка принимает повод у всадницы и со слезами целует ее: «Спасибо вам, милые, спасибо, родненькие! Великое счастье нам, упасли вы нас от нечистой силы!»
Кузнец из соседней деревушки Прит, Алексей Дмитриевич Белов, первый собрал молодежь, первый организовал здесь партизанский отряд. За ним поднялись другие деревни, десятки возникших в лесах партизанских отрядов слились здесь в одну великую силу — в твердыню народных мстителей. И в узком клине между сходящимися в Пскове шоссе немцу не стало житья. Мнившие себя господами гитлеровцы, обладатели танков, пушек и авиации, оказались бессильными перед волею непокоренных и гордых псковитян, у которых, кроме ручного оружия да великой любви к Родине, кроме стойкости и прекрасного мужества, другого оружия не было.
Кудахчет курочка на насесте в деревне Залазы. Резвится на улице румяная детвора. Украшено елочками братское кладбище партизан, убитых в боях за родные деревни. Гигантские дальнобойные орудия Красной Армии тянутся сквозь деревню, поспешая к бою за древний Псков. И радостные жители зазывают красноармейцев испить молока да отведать печеной картошки в жарко натопленных чистых избах.
Маруся спала за пологом на своей кровати, но без матраца, на соломе, без подушки, не раздеваясь. «Так привыкла» за эти два года. Две подушки закопаны в землю, в ящике, вместе со всем имуществом, но сейчас много снега, не раскопать. Так закопано имущество всех жителей этой деревни да и скольких городов и сел Руси!
В двух с половиной километрах отсюда еще и сейчас живут в «окопах» (как называют крестьяне свои землянки в лесу) жители нескольких сожженных деревень.
Марусе не во что переодеться, у нее не осталось ни тарелки, ни курицы… «Я же говорю, у меня не было ничего! — смеется она. — А мне весело, потому что в деревню мою немцы не заходили. Весь мой хлеб скормила я партизанам, все имущество перетаскала им в лес сама. Такое было мое решение: все, что есть, до мелочушки отдать партизанам, только чтоб отстояли они деревню. Спасибо им, не пустили немцев! Теперь у партизан я в вечных друзьях — все везут мне из леса, не стыдно мне и принять!..»
5 марта. Деревня Залазы
…Маруся варит суп из моей крупы, своей картошки и сала, полученного от красноармейцев. День солнечный, солнце освещает снега, гололедица. Вдоль по улице стоят несколько машин и одинокая «катюша». На шесте посреди деревни большой красный флаг. А под ним — пирамидка с красной звездой и надписью: