Сутки, позволили стрелкам гвардейцам занять отведенные им позиции на восточном берегу Черной речки, однако у генерала Рокоссовского на них были свои планы.
— 3-ю дивизию надо вводить в прорыв на участке 128-й дивизии. Пока её соединения зачищают оборону Рабочего поселка № 8 и развивают наступление на Рабочий поселок № 5 и на Липку, Мартынчуку нужно ударить в направлении Рабочего поселка № 7. Создав тем самым угрозу окружения и Гонтовой Липке и «Круглой рощи» — разумно предлагал Рокоссовский, но Кирилл Афанасьевич не хотел об этом слышать. Комфронта твердо стоял за удар силами дивизии в лоб.
— У комдива Мартынчука хватит сил взять Гонтовую Липку и тем самым полностью разрушить немецкую оборону на этом участке фронта. После падения Гонтовой Липки и «Круглой рощи» у противника образуется большая дыра. Заткнуть её он быстро не сможет и упускать такую возможность нельзя! — решительно изрек Мерецков, и Стельмах с Запорожцем дружно поддержали мнение своего командующего.
— Я бы полностью согласился с вашим предложением, если бы комдив Мартынчук, хоть немного знал обстановку участка фронта, где ему предстоит наступать. По сути же дела, его дивизия прибыла на голую кочку, плохо ориентируясь на местности и успех её наступательных действий под большим вопросом.
Согласно его нынешнему статусу, от Рокоссовского не требовалось столь досконального знания обстановки. Представитель Ставки должен надзирать за правильностью исполнения приказов Верховного Главнокомандования и вовремя информировать Ставку о положении дел на фронте. Однако привычка быть в курсе дел всего его хозяйства, прочно въевшаяся в подкорку с лета сорок первого года, заставляла бывшего командарма, привычно опускаться до уровня полков и дивизий.
— В прошлом году, когда тяжелые обстоятельства диктовали нам свои условия, мы были вынуждены мириться с подобным положением дел. В подавляющем большинстве, подобные действия оборачивались большими потерями. Сегодня сорок второй год, и мы не должны надеяться на русское авось, Кирилл Афанасьевич. Нам нужно извлекать опыт из своих горьких уроков, как призывает нас товарищ Сталин — Рокоссовский очень ловко ввернул цитату вождя и Мерецков спасовал.
Случись этот разговор до начала войны, и он бы попросту размазал по стенке посмевшего пререкаться с ним оппонента. Но сейчас перед Рокоссовским стоял другой генерал, которого приучили не только властно стучать кулаком по столу и по лицам нижестоящих товарищей, но и прикрывать свою спину.
— Как представитель Ставки, вы можете вносить любые предложения в действия войск фронта, Константин Константинович. Если вы настаиваете на изменении боевой задачи 3-й гвардейской дивизии, я соглашусь с этим, но прошу занести в протокол, что члены Военного совета фронта не поддерживают это предложение — вильную комфронта, чем вызвал легкую улыбку на лице Рокоссовского.
— Делайте так, как считаете нужным — коротко бросил он и покинул Совет. В этот момент Рокоссовского больше волновало дело, а не бумажное крючкотворство. А дела на фронте шли не так как ему хотелось.
Вместо обещанного массивного удара с воздуха по «Круглой роще», фронтовое командование ВВС отправило на задание только одну эскадрилью бомбардировщиков под прикрытием истребителей. В её состав в основном входили старые машины типа СБ. и модернизированные самолеты Су-2.
Чтобы летчики лучше ориентировались в сплошном зеленом массиве, артиллеристы, по предложению комполка майора Петрова, обстреляли месторасположение противника дымными снарядами, перед подходом эскадрильи. Взметнувшиеся к небу дымы сыграли свою роль в бомбардировке немецких позиций, однако нанесенный удар только вывел из строя две минометные батареи противника, не причинив существенного вреда системе обороны. Когда два батальона дивизии Мартынчука попытались взять штурмом позиции врага, они были отбиты благодаря плотному пулеметному огню и минным полям прикрывавших подходы к ним.
Впрочем, неудачный штурм «Круглой рощи» был единственной неудачей в этот день для советских подразделений, наступавших в районе Рабочего поселка № 8. Введенные в прорыв соединения 3-й дивизии, при поддержке батальона танков сумел глубоко продвинуться по тылам противника. К вечеру 22 августа её подразделения вышли к Рабочему поселку № 7, где были остановлены пулеметно-орудийным огнем.
Танковый батальон капитана Новосельцева, используя замешательство противника, мог прорвать его оборону, состоящую из дотов, огневых гнезд и нескольких рядов проволочных заграждений. Однако наступательные действия танкистов не поддержала пехота, и они благоразумно отошли, предпочтя безумству храбрых — сохранность танков.