Глава XII
На Мгинском направлении
— Здравствуйте товарищ Рокоссовский, — благостно прогудела трубка в руке представителя Ставки голосом Верховного Главнокомандующего. — Хочу ещё раз сказать огромное спасибо и поблагодарить от себя лично и от советского государства за долгожданный прорыв вражеской блокады Ленинграда. Одержана очень важная не только военная, но и политическая победа в столь сложный и трудный для всех нас момент.
Говоря так, вождь нисколько не кривил душой. Положение вокруг Сталинграда ухудшалось, несмотря на все принимаемые Ставкой меры.
— Спасибо за теплые слова товарищ Сталин, а также за столь высокую награду моего участия в этом важном деле — сразу после прорыва блокады, Рокоссовскому по ВЧ позвонил Жданов и поздравил с награждением орденом Ленина и присвоением звания генерал-полковника.
— Ставка очень надеется, что в самое ближайшее время командование Волховского фронта и вы, завершите полное освобождение Кировской железной дороги. Мы прекрасно понимаем, всю трудность положения войск фронта на данный момент. Что они понесли серьезные потери в живой силе и технике, но немцы тоже понесли потери при штурме Ленинграда и по моим сведениям ничуть не меньше, чем Волховский фронт. Нельзя дать противнику время на раскачку. Надо попытаться с максимальной пользой использовать в свою пользу сложившееся положение.
— Согласно последним данным разведки, к противнику прибыло свежее пополнение в виде моторизованных дивизий пехоты и танковых соединений. Боюсь, что в ближайшее время войска фронта будут заняты не наступлением, а обороной — честно признался вождю Рокоссовский.
— Насколько мне известно, представитель Ставки генерал-полковник Рокоссовский никогда не был склонен оценивать ситуацию и врага исходя из чисто арифметических показателей. Что у него всегда было свое мнение как разгромить врага не числом, а умением. Я не прав, Константин Константинович?
Вопрос Сталина и в особенности то, что он назвал Рокоссовского по имени и отчеству, застал генерала врасплох.
— Вы правы, товарищ Сталин — ответил Рокоссовский и как не старался, в голосе его проскочила предательская хрипотца.
— Вот и прекрасно. Ставка очень надеется на вас, — удовлетворенно констатировал вождь, полностью уверенный в том, что надавил на нужные струны в душе собеседника. — К сожалению, на данный момент мы не можем в полной мере удовлетворить ваши заявки по живой силе и технике, но готовы полностью переподчинить вашим интересам всю авиацию Ленфронта. Конечно, в разумных пределах.
— Я бы попросил добавить и часть крупнокалиберной артиллерии. Она бы очень нам помогла, в выполнении задачи.
— Крупнокалиберная артиллерия? — с сомнением произнес вождь, но не стал спорить с генералом. — Хорошо, я поговорю с товарищем Говоровым. Что-нибудь ещё?
— Мы бы не отказались от мин и снарядов, товарищ Сталин. Запасы фронта по ним составляют меньше положенной нормы.
— Мерецков мне говорил об этом. Ставка, приняла решение передать вам часть снарядов и мин из запасов Северо-Западного фронта. Там сейчас нет активных боевых действий и ради полного снятия блокады Ленинграда, мы пошли на такой шаг, — вождь специально интонацией подчеркнул этот факт. — Кроме мин и снарядов, в распоряжение Волховского фронта передается танковая бригада полковника Тараканова. Тяжелых танков в её составе, к сожалению, нет, но большую часть машин бригады составляют танки Т-34 и «Матильды». Для восполнения потерь фронта в живой силе, Ставка направляет 10000 вооруженного пополнения и противотанковые ружья. Думаю, этого хватит, чтобы выполнить поставленную Ставкой задачу.
В разговоре возникла напряженная пауза. Рокоссовский прекрасно понимал, что с выделенными средствами фронту будет очень сложно полностью освободить Ленинград от тисков вражеской блокады, но он не смог противостоять ментальному напору своего собеседника на том конце телефонного провода.
— Мы сделаем все возможное, товарищ Сталин — твердо чеканя слова, ответил генерал, чем сильно обрадовал вождя.
— Я очень рад, это слышать, товарищ Рокоссовский. После столь мастерски проведенного начала операции, мы рассчитываем на такое же успешное её завершение. Жму вашу руку и желаю всего хорошего.