— Что с тобой?
Черная тень удалялась, еще несколько секунд — и ее уже не догонишь. Но я вернулся назад.
— Что случилось? Тебе плохо опять?
Он молча кивнул. Я помог ему дойти до скамейки, ладно хоть она рядом оказалась. Через минуту Влад выдохнул:
— Макс, ты… не потерял тот пузырек?
А если и в самом деле потерял во время погони? Я же раньше чувствовал, как увесистый пузырек натягивает ткань внутри кармана. А теперь нет… К счастью, пузырек с запасом крови остался на месте, не выпал случайно. Видимо, я привык: карман что-то оттягивает, вот и перестал замечать. Я отвинтил крышку, кровь внутри была в целости и сохранности. Только из-за тряски чуть-чуть размазалась по внутренней стороны крышки.
— Держи.
Влад поднес пузырек к губам, жадно выпил всю кровь. Потом запустил опустевшую тару в урну. Стекло звякнуло о металл.
— Черт, как назло все… Я просто вдруг почувствовал, что свалюсь… если прямо сейчас не выпью хоть глоток. Совсем немного смог вытерпеть. А потом все уже… в глазах потемнело, и кранты.
— Мы молодцы — догадались прихватить с собой.
— Упустили зато его.
— Ничего, поймаем еще.
Он лег на cкамейку, сжался в комок.
— Никогда бы не поверил, что стану таким дохляком. Отец прав оказался. Вечно твердил, что я плохо кончу...
Я присел рядом на краешек ободранной, сто лет не крашеной скамейки.
— Сейчас тебе получше станет, и домой пойдем.
— Прости, что так получилось.
— Брось, нормально все. Ты слишком рано с постели встал. Поэтому так. Не надо было сегодня в институт ехать.
— Тебе уже ведь надоело со мной нянчиться… Ну ладно, до тридцатого недолго осталось.
— Хватит! Выкинь из головы. У каждого на каком-нибудь кладбище тезка похоронен. И даты совпадать могут.
Он не ответил, но и так было ясно: мои слова его не убедили. Они не были убедительными, конечно. Я сам это прекрасно понимал.
Темная аллея по-прежнему оставалась безлюдной. Я давно не был в этом парке, но и раньше она мало кого привлекала. Гуляли в основном по центральной аллее и отходившим от нее заасфальтированным дорожкам. Да и время уже было послеобеденное. Родители с детьми, пенсионеры и любители бега выбирались в старый парк обычно в первой половине дня. Теперь мне мерещилось, что я будто слился с тишиной, которая царила вокруг. Ни одного шороха. Птицы не щебетали, шум машин с дороги не доносился, она была далеко… Какое-то странное оцепенение, длившееся очень долго. Тишину прервал Влад, который вдруг приподнял голову и сказал:
— Пройдемся еще? Он, конечно, свалил давно. Но на всякий случай…
— Ты вообще идти-то можешь?
— Наверное, — Он сел на скамейке, потом осторожно поднялся на ноги. — Вроде, нормально. Пойдем?
— Ну давай.
Мы довольно медленно двинулись дальше, добрались до конца аллеи, обошли все уголки парка. Понятно, что новенького вампира уже и след простыл. Глупо было бы рассчитывать на двойную удачу. Хотя…
— Он ведь вернулся сюда. А только вчера утром убегал от прохожих. Знал, что его преследовали. Мог сообразить: опять будут разыскивать. И вообще, кому охота возвращаться после такого? Но все равно вернулся. Может, ему просто некуда больше идти?
— Похоже, ты прав, — согласился Влад. — Надо будет сюда почаще заглядывать. Нас он уже знает в лицо, но что-нибудь придумаем.
— Да.
Он огляделся вокруг:
— Так, мы уже по второму кругу ходим. Может, хватит на сегодня?
— Тоже так думаю.
Только мы собрались двинуть на выход и покинуть старый парк, как из-за кустов акации выбежал какой-то мальчишка, налетел прямо на Влада, обхватил руками и уткнулся в него. С беглым вампиром не было никакого сходства — обычный пацаненок лет восьми-девяти, в клетчатой рубашке и коротких штанах.
— Эй, ты чего?
Пацаненок запрокинул испуганное, с вытаращенными глазами лицо:
— Он меня убьет!
— Кто?
— Дяденька, высокий. В черной куртке. Он… меня…
— Расскажи толком.
Я еле-еле отлепил его от Влада, в которого он вцепился мертвой хваткой как в свое единственное спасение.
— Что он сделал?
— Я… сидел просто на дереве поваленном… А он… подошёл и спросил:
"Это твой щенок там на дорожке скулит?"
— А ты?
— А у меня нет щенка, мама обещает только. Я всегда хотел. А… тот говорит:
"Пойдем покажу". Ну, я встал и пошел за ним…
Пацан всхлипнул и заморгал.
— Тебя как зовут?
— Санька.
— Что дальше было?
— Щенка не было. Мы искали его вместе. И потом, тот… в черной куртке, остановился и…
Санька опять начал всхлипывать.
— Не реви! Рассказывай, что потом.
— Схватил меня за воротник… вот, пуговица оторвалась. Дернул к себе, рот открыл… а там зубы, как у волка! Я… испугался, а он… не выпускал… наклонился ко мне… у меня на шее ключ от квартиры на цепочке. Тот, в черном, зацепился рукой за нее случайно… я не знаю, как получилось, он пока цепочку дергал… выпустил меня… и я побежал. Он за мной…
— Кричать надо в таких случаях. Кто-нибудь услышит. Может быть, — посоветовал я.
— Я боялся кричать. Навстречу какие-то еще дядьки попались, трое. Пьяные. К ним тоже страшно было… Но он отстал от меня… А я дальше побежал… В кустах спрятался… Потом вы подошли…
— Давно это было?
— Не-не знаю. Не очень давно.
— Ну сколько? Десять минут, пятнадцать… полчаса? Час?
— Не зна-ааа-аю!
— Да не реви ты!
— Можешь то место показать, где его последний раз видел?
— Я… не запомнил.
— А где первый раз?
— М-могу.
— Пошли тогда. Не бойся, теперь он тебя не тронет.
Уже заметно успокоившийся Санька повел нас в нужную сторону. Шел посередине, крепко ухватив нас за руки.
— Тебя как в парк занесло одного?
— Я недалеко живу. Во дворе скучно, все разъехались. В лагерь или на дачу. А мама на работе.
— Понятно.
До чего же огромным всё-таки был этот парк. Кажется, весь его обыскали, но сейчас свернули на дорожку, по которой еще на проходили. Я украдкой наблюдал за Владом. Заметно было, что ему снова не по себе. Но ведь когда рядом кто-то гораздо младше и слабее тебя, приходится каким-то образом держаться. Я это давно еще усвоил. Мы вышли на самые задворки парка, дальше уже начинался пустырь, заросший травой и одуванчиками . Тут же лежал толстый тополиный ствол. Видимо, дерево несколько лет назад вырвал с корнями сильный ветер.
— Вот тут я сидел. А он с той стороны вышел.
Санька показал на заросли на границе парка.
— Ты его хорошо разглядел?
— Ну… да. Куртка такая, в заклепках вся. И пояс тоже в заклепках. Волосы не очень темные. Сверху подлинней, а над ушами бритые.
— А лицо?
— Я не очень запомнил. Глаза черные.. или зеленые… А… вы меня домой доведете?
— Ну не бросим же тут!
Он и правда жил неподалеку от парка, в одном из пятиэтажных серых домов. Так что добрались быстро.
— До квартиры тебя проводить?
— Не надо. Мама уже с работы пришла. Вон форточка на кухне открыта. На втором этаже.
— Беги тогда к маме. И в парк больше не ходи.
Он замотал головой.
— Ни за что не пойду!
— Ты телефон мой запомнил?
Санька повторил номер.
— Если вдруг опять увидишь его на улице — позвони. Только сам к нему не суйся.
— Обещаю!
Он заскочил на ступеньки подъезда, помахал нам на прощание и скрылся за дверью.
*****
За окном было уже темно. Влад дремал на кровати в смежной комнате, я устроился на своем диванчике и пытался читать "Сто лет одиночества", все равно ведь надо было по программе. Но смысл этой тягучей истории до меня как-то не доходил. Казалось, члены этой семейки просто дурака валяют. Им бы наши проблемы!