Игорь отбыл на работу, Валера прилип к телевизору. Влад чувствовал себя нормально, что тоже радовало. Мы поболтали на всякие темы, не связанные с нашими проблемами, потом даже собрались продолжить клеить обои.
Но тут в дверь постучала старушка-соседка.
— Кто тут у вас Максим? К телефону просили. Какой-то Чагин или как его там…
Она с любопытством осмотрела комнату…
А Чагин, когда я вышел в коридор и взял телефонную трубку, сразу выдал:
— Подгребай прямо сейчас ко мне. Есть информация…
Примечание:
Советское государство контролировало все сферы жизни граждан. Конечно же, лезло и в личную жизнь. Семейные отношения регулировались Семейным кодексом, который действовал до распада СССР. За некоторые нарушения можно было получить не только штраф, но и уголовное дело. По словам тех, кто помнит эти времена, количество браков было ограничено. При желании можно почитать документы. Но чаще всплывает утверждение, что мужчина мог официально жениться не больше трех раз. Хотя в особых случаях можно было добиться регистрации четвертого брака. Отслеживать количество браков женщин оказывалось сложнее. Ведь многие при замужестве меняли паспорт и фамилию. А компьютерных баз данных тогда, разумеется, не было.
Глава 34
Положив трубку, я вернулся в комнату.
— Чагин звонил. Он, вроде бы, что-то разузнал.
— А подробности?
— Не телефонный разговор. Мне придется к нему съездить.
— Давай вместе, — предложил Влад.
Не будешь же ему объяснять, что Чагин четко сказал: "Только безо всяких твоих мажоров!"
— Да я один смотаюсь по-быстрому.
— Ну, как хочешь. Позвонишь, если вдруг чего срочное?
— Конечно. Почаще в коридор выглядывай.
— Ладно. Я дверь приоткрою, так звонок можно услышать.
Я поскорей собрался.
— Не скучайте тут.
Валера даже не высунулся из смежной комнаты. Влад посмотрел на меня… слегка обиженно. По крайней мере, такое впечатление было. Но, в принципе, оставлял я их со спокойной душой. Эти два вампира по-прежнему косились друг на друга (все-таки первое впечатление самое сильное и драка не могла бесследно забыться), однако больше не враждовали. Влад уже совсем не казался больным и беспомощным, как было, когда я уезжал один в прошлый раз. Поэтому поводов для опасений, вроде бы, не намечалось.
*****
Чагин встретил меня в новосваренных джинсах. Они уже успели высохнуть и приобрести свой окончательный вид.
— Классно получилось.
Он с гордостью ответил:
— Ты пощупай, какая ткань стала. Прям натуральная фирменная джинса.
Джинсы на ощупь стали довольно жесткими и казались теперь очень плотными. А потертости теперь можно было принять за настоящие. Наверняка знатоки сразу распознали бы подделку, но в целом смотрелось очень даже хорошо. Вот только чего-то не хватало.
— А где?..
— Я бирку перед варкой отпорол, — пояснил Чагин. — Нафига мне эта коричневая заплатка на заднице? Обещали фирменный лейбл достать. Мать пристрочит на машинке, и вообще супер будет.
— Тогда да, другое дело.
— Кучу денег сэкономил.
Мы отвлеклись и даже чуть не позабыли, зачем я приехал.
— Погоди, а как насчет…
— Ага, сейчас.
Он принес из комнаты и сунул мне в руки цветную школьную фотографию. Восьмой "Б"... Пацаны в основном выглядели ещё по-детски, зато почти все девчонки в пышных белых фартуках или блузках изо всех сил корчили из себя взрослых. Накрасились и сделали прически.
— Она?
Чагин ткнул пальцем в блондинку во втором ряду. Волосы были короче и не такие светлые, как у Карины, но…
— Она!
— Это парень один знакомый подсказал. Я кого только не расспрашивал ради тебя. — Чагин перевернул фотографию, на обороте был список из фамилий: — Прохорова Е.
— Почему "Е"?
— Она Катя на самом-то деле. Его брательник с ней до восьмого класса учился. Потом в училище ушел, а она в какой-то техникум. Мой знакомый с ней не общался особо. Просто как-то случайно встретил на улице, поболтали. Так бы не вскрыли ее, конечно. Но она тогда с подругой была. А подругу зовут…
— Марго?
— Ну да. Красотуля с коричневыми… каштановыми волосами. Может, на самом деле Маша какая-нибудь. Девки любят выпендриваться.
— Чагин, ты настоящий друг и товарищ. Что бы я без тебя делал? Даже не представляешь, как это важно!
— Ладно, чего там. Расскажешь потом, зачем искал?
— Расскажу. Если буду жив, конечно.
Я выдержал эффектную паузу. Мне кажется, на Чагина это повлияло и он даже проникся ко мне уважением. Мы еще немного помолчали.
— Прям так все жестко? — наконец спросил Чагин. — С мажорами связался или с бандитами?
— Все гораздо хуже. Ты даже не представляешь, с кем я связался. — Ну, имел я право слегка повыпендриваться хотя бы перед старым другом? Мне кажется, имел. Может, он наконец-то начнет воспринимать меня всерьез. — Пойду я, пожалуй. Позвоню вот только от тебя.
— Давай.
Конечно, Чагин сразу навострил уши, но из короткого разговора ничего не уловил. И с кем я разговаривал тоже вряд ли понял. Ведь Влад сразу же схватил трубку. Видимо, дежурил в коридоре у телефона. Вряд ли уютно себя чувствовал рядом с Валерой. До меня это только сейчас дошло. Мы договорились, где встретиться, и я вылетел из Чагинской квартиры. Надо было спешить.
Влад примчался на место быстро, мне почти не пришлось ждать. Вообще бывает по-всякому. Помню, однажды договорились встретиться с однокурсником у здания с колоннами и не поняли друг друга. Я полчаса ждал возле одной колонны, он возле другой. К счастью, оба одновременно разозлились и решили уйти. Только тогда и заметили друг друга. Вот была бы у нас рация, тогда можно было бы не опасаться случайно разойтись. Зато на этот раз обошлось удачно. Мы с Владом прикинули, как лучше добраться ли нужного адреса и вскоре уже ехали в троллейбусе.
Катя, она же Карина, жила в престижной на вид девятиэтажке, облицованной плитами песочного цвета. Двор был с хорошей детской площадкой и ухоженными клумбами. Подъезд чистый, лифт не исписанный всякими каракулями. Мы вышли на седьмом этаже, Влад нажал на звонок. Дверь распахнулась почти сразу. В прихожей стояла высокая женщина в светлом шелковом халате с драконами. Наверное, халат был китайским. Она с любопытством посмотрела на нас, спросила:
— Вы к кому, молодые люди?
— Здрасьте. А Катя здесь живёт?
— Она в магазин пошла. Минут через сорок вернётся, наверное.
— Мы тогда во дворе подождем.
— Зачем? Лучше дома подождите. Мне как раз мужская помощь требуется.
Она распахнула дверь ещё шире, и мы зашли в квартиру.
— Обувь не снимайте. Прямо в мастерскую проходите.
Квартира была просторной, с паркетными полами и длинным широким коридором. Вслед за хозяйкой мы зашли в большую, очень светлую комнату, почти без мебели. Только три венских стула, маленький диванчик, шкаф, низкий столик. Занавесок не было. Недалеко от окна стоял мольберт. Повсюду краски, листы бумаги, кисти, тряпки, какие-то баночки. На стенах висело несколько картин, но ещё больше были просто прислонены к стенам.
— Вы художница? — довольно глупо спросил я. Как будто и так было не понятно.
Она широко улыбнулась, блеснула ровными белыми зубами:
— Угадал. Я дипломированный художник. Можно сказать, потомственный. И отец у меня был художником. Довольно известным. Квартиру эту он получил… Вот одна его картина висит. — Она кивнула на картину, которая заметно выделялась крупным размером и рамой. На полотне несколько мужчин в рабочих комбинезонах и пара женщин в красных косынках тоже в комбинезонах куда-то дружно шагали. Лица у них были прямо совсем одухотворённые. Художница усмехнулась: