В сентябре, узнав о плохом самочувствии Бухарина, Ленин пишет записку секретарю ЦК В. М. Молотову с просьбой обратить на это внимание. 27 октября 1921 г. Ленин дополняет повестку дня заседания Политбюро вопросом о здоровье Бухарина.
(Напомним, что кроме известных нам писем Ленина Бухарину за 1921 г. имеются неразысканные, о которых мы знаем по журналам исходящих бумаг, хранящихся в ЦПА, и по другим источникам.)
Из телефонограммы Ленина от 28 января 1922 г. видно, что он иногда просил заместить его Бухариным. Так, например, было с намечавшимся его выступлением на первом расширенном пленуме Исполкома Коминтерна, который состоялся 21 февраля — 4 марта 1922 г., когда Ленин находился в отпуске по болезни.
Несомненный интерес для изучения отношений Ленина и Бухарина в 1922 г. представляет история подготовки и проведения конференции трех Интернационалов. 1 февраля 1922 г. Ленин продиктовал Н. И. Бухарину и Г. Е. Зиновьеву по телефону подробный план поведения делегации Коминтерна по вопросам тактики и стратегии на этой конференции, которая состоялась в Берлине 2―5 апреля 1922 г. Делегация Коминтерна состояла из Н. И. Бухарина, К. Б. Радека, К. Цеткин. Она не выполнила всех рекомендаций Ленина и пошла на слишком большие уступки, за что была подвергнута критике в ленинской статье «Мы заплатили слишком дорого», напечатанной в «Правде» 11 апреля 1922 г.[63]
У нас почти нет сведений о контактах Ленина и Бухарина в период между февралем и июлем 1922 г., хотя имеющиеся в архиве материалы дают основание думать, что таких контактов было немало. Из опубликованных за это время данных отметим записку в Политбюро с проектами постановлений от 9 апреля 1922 г., в пункте 6 которой говорилось: «Тов. Бухарину запретить поездку в Россию, обязав его ехать долечиваться», и записку Сталину для Политбюро от 10 апреля, в которой Ленин писал: «Против поездки сюда Бухарина возражаю самым решительным образом, ибо это без надобности помешает его лечению».[64] Обе эти записки впервые опубликованы в 1964 г.
7 сентября, прочитав в эмигрантском меньшевистском журнале «Социалистический вестник» от 20 июля 1922 г. письмо А. М. Горького французскому писателю А. Франсу от 3 июля по поводу процесса над эсерами, в котором Горький выступает в защиту «людей, искренне служивших делу освобождения русского народа», Ленин пишет Бухарину, находившемуся за границей, письмо с просьбой сообщить свое мнение о письме Горького, которое называет «поганым».[65] Ответ Бухарина нам неизвестен.
По данным ЦПА, Ленин беседует с Бухариным вечером 23 сентября, а 27 сентября пишет ему письмо с критикой статьи литератора, бывшего меньшевика Ф. В. Плетнева «На идеологическом фронте», опубликованной в «Правде», негодуя: «Неужели редакция „Правды“ не разъяснит автору его ошибки? Ведь это же фальсификация исторического материализма! Игра в исторический материализм!»[66]
В. И. Ленин продолжал время от времени просить Бухарина просматривать свои работы до их публикации и обнародования. Примером могут служить ответы Владимира Ильича на вопросы корреспондента английской газеты «Манчестер гардиан» А. Рансома. Есть два варианта этих ответов, из которых один неоконченный. Установлено, что перед вручением ответов Рансому Ленин направил один из вариантов Бухарину с просьбой прочесть, сделать свои замечания и «вернуть тотчас». Первый вариант Ленин датировал 5 ноября (он и был опубликован в «Манчестер гардиан» 22 ноября 1922 г.), второй (незаконченный) был написан между 27 октября и 5 ноября.[67]
25 ноября 1922 г. Владимир Ильич продиктовал Бухарину, Троцкому, Зиновьеву и Радеку свои замечания на их «Набросок аграрной программы действия», указав, что польза от этого документа — в сравнении с уже принятой резолюцией II конгресса Коминтерна по данному вопросу — «очень сомнительна».[68] 13 декабря следует еще одна диктовка по телефону — «О монополии внешней торговли» (Сталину для пленума ЦК), в которой Ленин подвергает критике и опровергает доводы Бухарина против монополии.[69]
Последнее из высказываний В. И. Ленина о Н. И. Бухарине относится к 24―25 декабря 1922 г. В ленинском письме-завещании сказано:
«Из молодых членов ЦК хочу сказать несколько слов о Бухарине и Пятакове. Это, по-моему, самые выдающиеся силы (из самых молодых сил), и относительно их надо бы иметь в виду следующее: Бухарин не только ценнейший и крупнейший теоретик партии, он также законно считается любимцем всей партии, но его теоретические воззрения очень с большим сомнением могут быть отнесены к вполне марксистским, ибо в нем есть нечто схоластическое (он никогда не учился и, думаю, никогда не понимал вполне диалектики)».