Мартов приехал в Мюнхен между 24 марта и 6 апреля 1901 г. Такой вывод можно сделать из двух писем Ленина В. П. Ногину. В первом из них, от 23 марта, он писал: «Алексея жду на днях. Он получил паспорт и должен был выехать в конце прошлой недели», а в письме от 6 апреля сообщал: «Сейчас получили мы с Алексеем Ваше письмо о „Заре“».[8]
Ленинская «Искра» и журнал «Заря» сыграли огромную роль в создании РСДРП. Мартов принимал самое активное участие в этих изданиях, будучи одним из редакторов и самых активных авторов (он написал 39 статей, в том числе 9 передовых; Ленин — 32 статьи, из них 15 передовых). Мартову, кстати, принадлежит замечательный по своей остроте «Гимн новейшего русского социалиста», в котором едко высмеиваются взгляды «экономистов», их слепое преклонение перед стихийностью. «Гимн» впервые был опубликован в апреле 1901 г. в журнале «Заря» № 1 и подписан шаржированным псевдонимом — Нарцис Тупорылов. Текст его опубликован в первом томе «Истории КПСС» (с. 280―281).
Период ленинской «Искры» и «Зари» можно считать временем наибольшей близости Ленина и Мартова. Они вместе дружно и самозабвенно работали в редакции, вели переписку с корреспондентами, организовывали конспиративные связи, часто и подолгу беседовали. Сохранился очень живой рассказ об их общении в воспоминаниях Н. К. Крупской:
«В начале первого — после обеда — приходил Мартов, подходили и другие, шло так называемое заседание редакции. Мартов говорил не переставая, причем постоянно перескакивал с одной темы на другую. Он массу читал, откуда-то узнавал всегда целую кучу новостей, знал всех и вся. „Мартов — типичный журналист, — говорил про него не раз Владимир Ильич, — он чрезвычайно талантлив, все как-то хватает на лету, страшно впечатлителен, но ко всему легко относится“. Для „Искры“ Мартов был прямо незаменим. Владимир Ильич страшно уставал от этих ежедневных 5―6-часовых разговоров, делался от них совершенно болен, неработоспособен. Раз он попросил меня сходить к Мартову и попросить его не ходить к нам. Условились, что я буду ходить к Мартову, рассказывать ему о получаемых письмах, договариваться с ним. Из этого, однако, ничего не вышло, через два дня дело пошло по-старому. Мартов не мог жить без этих разговоров».[9]
Напомним, что Мартов был одним из тех немногих людей, с которыми Ленин был дружески на «ты».[10]
Однако именно в этот период наибольшей близости выявились первые серьезные разногласия между ними по ряду теоретических и практических вопросов революционного движения. Это особенно проявилось при разработке программы РСДРП. Мартов (вместе с Плехановым и Аксельродом) резко выступал против тезиса Ленина о национализации земли. За этим расхождением крылось по сути дела несогласие по вопросу о руководящей роли пролетариата в демократической революции, об основах союза рабочего класса и крестьянства. Яростные споры разгорелись по поводу индивидуального террора: Ленин был решительным его противником, Мартов же условно допускал применение террора.
Программные вопросы — аграрный, национальный и другие — вызывали ожесточенные дискуссии в редакции. Но следует заметить, что Мартов в то время чаще всего выступал на стороне Ленина. Голоса обычно разделялись так: с одной стороны — Ленин, Мартов и Потресов, с другой — Плеханов, Аксельрод и Засулич.
Однако расхождения между позициями Ленина и Мартова были отнюдь не редкими. Так, Мартов вопреки доводам Ленина о назревшей необходимости созыва II съезда РСДРП, пасуя перед возникшими трудностями, предлагал временно отказаться от идеи общепартийного съезда, заменив его съездом искровцев. Возникали между ними споры и по поводу публикации некоторых статей в «Искре» и «Заре». Так было, в частности, при обсуждении довольно путаной статьи Ю. М. Стеклова (Невзорова) «Социал-демократия как носительница национального освобождения». Не в соответствии с обычной раскладкой голосов против ее публикации выступили Ленин и Плеханов, за публикацию — Мартов и Потресов. Дело кончилось тем, что статья все же была опубликована в «Заре», № 2―3, за 1901 г.