В 1917 г. в межрайонную организацию входили А. Иоффе, А. Луначарский, Д. Мануильский, Л. Троцкий, М. Урицкий, И. Юренев и ряд других известных социал-демократов. К лету 1917 г. контакты между большевиками и межрайонцами настолько усилились, что даже возник вопрос о привлечении Троцкого (с учетом его большого журналистского опыта) к участию в большевистской печати. В речи В. И. Ленина на заседании ПК 30 мая читаем: «Желание Петербургского комитета иметь свой отдельный орган явилось для Центрального Комитета новинкой. Является непонятным, почему возник этот вопрос как раз в то время, когда налаживается своя типография, когда начали налаживаться договоры с межрайонкой для привлечения т. Троцкого к изданию популярного органа».[36]
Из этой речи очевидно, что вскоре же после приезда Троцкого в Россию между ним и большевиками начались переговоры о совместной работе.
В. И. Ленин с похвалой отзывался о действиях Троцкого во время событий 3―5 июля в Петрограде.[37] Как известно, после июльских событий Троцкий был арестован Временным правительством и почти два месяца содержался в петроградской тюрьме «Кресты».
На VI съезде РСДРП(б) межрайонная организация (около 4000 членов), заявившая о своем согласии с большевистской линией и о разрыве с меньшевиками-оборонцами, была принята в большевистскую партию. Для партии, взявшей курс на вооруженное восстание, это явилось большим подспорьем. Бывших межрайонцев Л. Д. Троцкого и М. С. Урицкого избрали на съезде в состав ЦК РСДРП(б), А. А. Иоффе — кандидатом в члены ЦК. С этого времени и исчисляется большевистский партстаж Троцкого (1917―1927 гг., в с.-д. движении с 1897 г.).[38]
Первые шаги деятельности Троцкого в рядах большевиков В. И. Ленин оценил весьма положительно. Узнав, в частности, что Троцкий выступил за бойкот Предпарламента (в то время как многие видные большевики колебались или, как, например, Л. Б. Каменев и А. И. Рыков, были против бойкота), Ленин записал в своей работе «Из дневника публициста»: «Суббота, 23 сентября. Троцкий был за бойкот. Браво, товарищ Троцкий! ˂…˃ Да здравствует бойкот!»[39]
Позднее, когда началась подготовка к выборам в Учредительное собрание, В. И. Ленин писал: «Само собою понятно, что из числа межрайонцев, совсем мало испытанных на пролетарской работе в направлении нашей партии, никто не оспорил бы такой, например, кандидатуры, как Троцкого, ибо, во-первых, Троцкий сразу по приезде занял позицию интернационалиста; во-вторых, боролся среди межрайонцев за слияние; в-третьих, в тяжелые июльские дни оказался на высоте задачи и преданным сторонником партии революционного пролетариата. Ясно, что нельзя этого сказать про множество внесенных в список вчерашних членов партии».[40]
В середине октября 1917 г. председатель Петроградского Совета Л. Д. Троцкий вошел в состав Военно-революционного комитета. Он активно участвовал в подготовке и проведении Октябрьского вооруженного восстания в Петрограде, а после победы Октябрьской революции вошел в состав Советского правительства в качестве наркоминдела, а позднее — наркомвоенмора и наркомпути. В течение всей гражданской войны и в первые годы после ее окончания Л. Д. Троцкий был председателем Реввоенсовета Республики.
До 1924 г. никто не подвергал сомнению выдающуюся роль Троцкого в Октябрьские дни{71} и в годы гражданской войны. Однако вскоре после кончины В. И. Ленина и в последующее время эта роль стала искажаться и фальсифицироваться соперниками Троцкого в борьбе за власть. (К сожалению, и сам Троцкий в написанной после смерти Ленина статье «Уроки Октября» в стремлении еще больше возвысить свою роль тоже не вполне адекватно отразил некоторые моменты истории Октябрьской революции).
Нельзя, в частности, однозначно судить и о таком вопросе, как «приурочивание» Октябрьского восстания к открытию II Всероссийского съезда Советов. Нет оснований опровергать это намерение Троцкого, которого он никогда и не скрывал, не видя в нем той опасности для успеха восстания, которую видел Ленин. Так, еще в 1922 г. Троцкий писал в № 10 журнала «Пролетарская революция»: «Я настаивал, чтобы было поручено Военно-революционному комитету подготовить момент восстания к съезду Советов». Возразим только против системы доказательств этого факта. В эту систему традиционно входит утверждение, что, публично выступая в Петроградском Совете 18 и 24 октября и в другие дни, Троцкий «сознательно дезориентировал» революционные массы, утверждая, что вопрос о восстании «не стоит на повестке дня», что «все решит съезд Советов» и т. п.
71
Сталин, например, писал в «Правде» 6 ноября 1918 г.: «Вся работа по практической организации восстания проходила под непосредственным руководством председателя Петроградского Совета Троцкого. Можно с уверенностью сказать, что быстрым переходом гарнизона на сторону Совета и умелой постановкой работы Военно-революционного комитета партия обязана прежде всего и главным образом т. Троцкому». В сравнении с этим панегириком гораздо скромнее выглядит даже самооценка Л. Д. Троцкого, данная им в марте 1935 г.: «Для ясности я бы сказал так. Не будь меня в 1917 году в Петербурге, Октябрьская революция произошла бы — при условии наличности и руководства Ленина… Если б в Петербурге не было Ленина, я вряд ли справился бы с сопротивлением большевистских верхов… исход революции оказался бы под знаком вопроса. Но, повторяю, при наличии Ленина Октябрьская революция все равно бы привела к победе».[41]