Впрочем, что сегодняшние приобретения, что упомянутые находки — ничему из этого нет применения. Как сорока, собирающая блестяшки, Алекс набивал пространственное хранилище.
Женщины тоже приобрели себе какие-то глупости, абсолютно не соответствующие их уровню. Наверное, поддались страсти к шопингу, к которому склонны все особи женского пола, независимо места, развития и даже расы. Алекс много повидал таких вот рынков на разных планетах, и везде покупательниц гораздо больше, чем покупателей.
Он же тем временем развернул торговое место и выставил табличку с надписью:
«Определение таланта к Пути Бессмертного. Стоимость — один слиток золота». И уселся ждать клиентов, а, точнее, подопытных. Плату назначил только ради того, чтобы его не облепили со всех сторон. По его мнению, она чисто символическая. Да и не нужен ему этот жёлтый металл. В космосе его целые астероиды летают, и у него целое кольцо набито этим… кхм… барахлом. Землянин в глубине души нервно заворочался от такой мысли.
Конечно, он делал два замера: один с помощью артефакта, а второй — незаметно — с помощью Сферы Контроля. Именно в этом и смысл мероприятия.
И не зря взялся за проверку: одного особенного мальчика артефакт не определил, хотя он явно не был простым смертным. Ему, точнее, его матери, вернул деньги. Как и ещё нескольким «клиентам». По земным традициям, это им нужно было заплатить как участникам тестов, а не требовать платы с них.
Вообще-то к нему подходили в основном довольно бедные люди. И это не так уж и удивительно. Во-первых, богатые семьи своих отпрысков проверяют и без Алекса. А во-вторых, именно они больше надеются, что их чадо ждёт лучшая жизнь, и готовы отдать последнее. Двоим Алекс даже подстроил счастливую находку золота, чтобы они к нему подошли. Но только одного ребёнка привели. Во втором случае отец предпочёл потратить находку на азартную игру, более всего похожую на земные кости, только играют не кубиками, а камушками со сторонами разных цветов. Считают сколько выпало одного цвета, в зависимости от договорённости. Это число и заменяет точки на костях.
А вот с третьим вышла неприятность.
— Эй! Женщина! Ты что, хочешь присвоить то, что обронил мой слуга?
Когда довольно молодо выглядящая женщина, сопровождающая девочку лет десяти на вид, попыталась поднять подброшенный Алексом слиток, ей на руку наступил молодой парень, крайне задиристого вида.
— Я прикончу его! — зашипела Морозная Ночь. Они уже около часа наблюдали за «развлечениями» Алекса. Рынок небольшой, обошли его туда и обратно. И всё — интерес закончился.
— Не выдавай себя, — напомнила ей Дым Пожара. — Пусть разбирается тот, кто спровоцировал подонка.
Имелся ввиду, конечно, Алекс, швыряющий золото под ноги честным людям. А что если они не заметят и запнутся?
— Господин! Прошу! Возьмите! Я подняла это для вас и очистила, — женщина потёрла слиток о своё платье и протянула молодому человеку.
— Да он стал только грязнее из-за твоих обносков, — скривил нос парень. — Оставь себе. А за него я заберу эту девчонку. Моей сестре как раз требуется прислу…
Не договорив, молодой горделивый господин полетел вдоль улицы от того, что его толкнул задницей какой-то бродяга в драной накидке.
— Как ты посмел, смертный! — заорал сильный на вид мужчина, один из сопровождавших парня.
— Ой-ой! Я просто увидел, что ваш господин уронил ещё один слиток и хотел поднять его для него. Неужели он сыплет их как коза горошками? Можно я буду за ним ходить и подбирать?
В толпе раздались сдавленные смешки. Никто не хотел показать смех потому, что парень непростой — это сын лорда города. Но уж слишком комичная ситуация, как тут удержаться.
— Никто не смеет оскорбить господина Смоляного и остаться в живых! — это было сказано для толпы, чтобы унять смешки. Пока двое ребят послабее поднимали парня, разломавшего своим телом одну из лавок, тот самый, сильный и могучий, достал меч из пространственного мешочка и замахнулся им над Алексом.
Железяка выглядела внушительно, весила, наверное, с половину тонны, однако в руке того мужчины её вес терялся.
Со свистом меч опустился на тщедушного нищего… и пропал.
— Благодарю, что пощадили мою жизнь, сильный господин, — сказал «смертный» и даже изобразил что-то вроде шутовского поклона.
— Не щади! Убей его! — заорал отпрыск Смоляного семейства, как только чуть пришёл в себя после падения.
Он стоял далеко и не видел происходящего, но толпа по растерянному виду охранника уже давно поняла, что он и не собирался жалеть бродягу.
К тому же приказ есть приказ, и человек достал другой меч, поскромнее, но только размером. По цене и свойствам он как бы не был дороже. И опять попытался им ударить, и конечно же с тем же результатом. Едва он коснулся хламиды ряженого, как исчез.
— Видимо, у вас сегодня несчастливый день! Вы теряете одну вещь за другой. Сначала золото, теперь два меча.
Толпа уже не могла сдерживать смех, как ни старалась — нет, не из-за слов, а потому, что великий и могучий человек сначала остался босым, а как только посмотрел на ноги, схватился за пояс. Точнее, за то место где он бы: пропал вместе с пространственным хранилищем.
А потом и одежда исчезла, оставив могучего воина в одних подштанниках. Воины в этом мире носили подобие кальсон и нательной рубашки из прочной, но нежной на ощупь ткани. Изначально это было придумано для смертных, чтобы грубая верхняя одежда не натирала кожу, но становясь практиками эту привычку проносят через всю доооолгую жизнь. Как Алекс носит трусы-боксеры. Привык.
Но вскоре всем стало не до смеха: с молодым господином случилось то же самое. Вот над ним-то никто не посмел смеяться, толпа поспешила разойтись, чтобы не попасть под карающий гнев кого-то из Смоляной семьи. Если нельзя смеяться публично, можно сделать это в сторонке. А кому-то, возможно, оплатят выпивку в кабаке за рассказанный шикарный анекдот.
Нет, охрана не стояла на месте. Не идиоты же они? Понятно, кто всё сотворил. Это лжепредсказатель судьбы, обещавший простачкам, что покажет их потенциал к практике.
Даже с голыми руками и с голым телом охранники обязаны отстоять честь господина. И свою, конечно же. Ведь это почти одно и то же.
Только вот никого похожего уже не было поблизости.
Вон торговцы отводят глаза. Вон ходят покупатели, рассматривающие товар, и делающие вид, что им совсем не интересны двое голых мужчин. По меркам мира, конечно же: кальсоны и нательная рубаха, которых не носил молодой господин, откуда-то всё-таки появились.
— Вечером, после аукциона я зайду к вам, — Алекс всё-таки испытал прибор и на девочке, и на её матери.
— Мы живём… — только человек уже пропал, не стал слушать, где живут спасённые им от рабства.
А трое гостей города отправились в харчевню рядом с гостиницей. Оба здания — часть аукционного комплекса, и оплатив место на аукционе, получаешь комнату на постоялом дворе примерно аналогичного класса — если место в общем зале — комната попроще, а если отдельный кабинет, как в случае Алекса, то и комната почти шикарная. Конечно, можно и доплатить, если считаешь уже оплаченное недостойным. Но отказаться и получить скидку нельзя.
А весь город уже шептался, промывая косточки и обсасывая мельчайшие подробности истории, в том числе и в едальне, в которую зашли трое практиков.
Из разговоров (и мыслей) можно понять, что Смоляная семья весьма достойная, в городе поддерживается относительный порядок, законами и налогами люди довольны, но вот молодой наследник семьи — это грязное пятно на их репутации.