«Может, мне показалось?»
— Дорогуша, я жду ответа.
Изобель моргнула.
— Дорогуша? Это оскорбление или грубая нежность?
— Так я называю любого глупца, который забредает в мои владения после закрытия.
— В твои владения? Мы на кладбище. Ты мрачный жнец, наблюдающий за потерянными душами, похороненными здесь? — Она улыбнулась, дразня мужчину.
— Едва ли мрачный. — Он улыбнулся ей ослепительной улыбкой, от которой большинство женщин могли бы скинуть трусики. Но Изобель воспитывали в духе морали и в семье, которая твёрдо настаивала на том, что «хорошие девочки держали ноги вместе», и она не поддалась мужскому обаянию.
— Я не знала, что кладбище закрыто на ночь. Простите, что побеспокоила. — Она говорила вежливо, ведь никто знает, что может вывести из себя этого странного мужчину. Она не чувствовала от него опасности, но всё же, что-то нашёптывало опасаться.
— Ночью здесь небезопасно, — предупредил он.
— С чего вдруг? Мёртвые же не восстают. — Не без помощи, а те, кто мог восстать были редкостью.
— Не мёртвых стоит бояться. — Он старался говорить зловеще, но блеск в глазах выдавал его.
— Я просто хотела отдать дань уважения моему однокласснику, который погиб в автокатастрофе. Не успела на похороны. — Скорее её заперли в комнате, из-за утверждений деда, что знамения опасны для семьи из-за определённого построения планет. Ей, наконец, удалось ускользнуть, как только Марс переместился в благоприятное место.
— Тогда попрощайся со своим другом и уходи. — Он скрестил руки на груди и продолжал наблюдать. Под его пылким взглядом Изобель заёрзала, подняла руку и принялась теребить жемчужное ожерелье.
— Тебе обязательно следить за мной?
— Да, как ещё я узнаю, чтобы могилы не разграбляешь?
Она разинула рот.
— Зачем мне это делать?
— Возможно, чтобы украсть своего парня. Или переспать с папой. Может, ты хочешь это место, чтобы выразить художественные способности.
Она моргнула.
— Неужели люди всерьёз приходят сюда, чтобы рисовать на телах? Похоже, что у меня с собой краска?
Она подняла руки и повернулась, кардиган поверх блузки был тоньше, чем нужно было для вечера, и без карманов. Облегающие брюки не оттопыривались, и всё же он пристально осмотрел на неё. С ног до головы и обратно.
— Может, мне стоит тебя ощупать для уверенности.
Когда он шагнул вперёд, она отступила и скрестила руки на груди.
— Ты не прикоснёшься ко мне. — Хотя от такой идеи она задрожала. «Нет, я дрожу из-за холода и ни из-за чего другого». — Я пришла не для вандализма. И ты ясно дал понять, что лучше вернуться днём. Извини за беспокойство.
— Ничего.
— Чего, ничего?
— Не побеспокоила. Ты милая. Что скажешь, если мы сходим выпить? — Его губы снова расплылись в губительной улыбке.
Разговор перешёл на другую тему, и Изобель почувствовала себя сбитой с толку, главным образом потому, что правильно будет сказать ему уйти, и всё же, какая-то часть хотела согласиться. А порочная её часть думала, что стоит позволить ему обыскать себя.
— Нет. — Она покачала головой. — Я пришла, засвидетельствовать своё почтение, а не чтобы меня лупили.
— А кто сказал, что я буду лупить? — Он поднял руки. — Я, конечно, не возражаю против небольшой порки, но провожу черту.
Она просто вытаращилась на него. Он псих? Жаль, потому что он симпатичный и, казалось, под пиджаком скрывалось вполне приличное тело.
— Думаю, я лучше пойду. — Она отвернулась, и он схватил её за руку. Изобель даже через кардиган почувствовала жар. И этот жар облизывал все нервные окончания. Мир вокруг затих. Странное покалывание наполнило воздух.
«Магия».
Может, у неё не так много магии, но она её чувствовала, особенно, когда кто-то ею обладал.
Резко обернувшись, она открыла рот, чтобы спросить мужчину, что он делает, но увидела, как он нахмурился от недоумения.
— Не думал, что сегодня будет гроза.
Высвободив руку, Изобель обратилась к нему:
— Это не гроза. У тебя есть оружие под рукой? — спросила она, когда прохладный ветерок, несущий с собой запах разложения, коснулся носа.
Прежде чем мужчина успел ответить, её схватили за щиколотку, и рука эта торчала из могилы.
— Какого хрена? — закричал мужчина, округлив от удивления глаза.
Изобель с другой стороны, не паниковала, а со всей силы ударила мечом, который вытащила из эфирных ножен, существовавших в другом измерении, и отсекла конечность, но это не остановило тело от того, чтобы продолжать вылезать из земли. И не только из этой могилы.