— Может, он и сам не знает.
После этих слов они обе рассмеялись. Дедушка всегда знал. А вот расскажет ли он — другой вопрос.
— Полагаю, придётся держать ухо востро. Мы не можем допустить, чтобы в нашем же городе нам бросили вызов.
Эва хотела сказать, что не позволит кому-то подмочить её репутацию Злющей ведьмы. Сестра не любила делить славу, даже если слава пришла после злобных дел.
Смывая кровь из ушей, Изобель едва не пропустила следующие слова Эвы.
— Дедушка опять пристаёт со своим долгом перед семьёй и женитьбой. У меня почти закончилось время. — Эва хотела сказать, что приближается к тому возрасту, когда все женщины их семьи выходили замуж и рожали наследников.
Вытряхнув воду из ушей, Изобель прищурилась.
— Когда-нибудь тебе придётся отказать ему.
Эванджелина скривилась.
— Я бы предпочла этого не делать. Ты ведь знаешь, насколько он застрял в прошлом. В наше время… — произнесла её сестра, подражая деду.
Изобель захихикала.
— Я ходил в школу по тридцать километров пешком по снегу, и ел на ужин ледяную картошку, потому что у нас не было газа.
Эва фыркнула.
— Серьёзно, он всё время твердит о том, как было раньше. Он не понимает, что мы живём в двадцать первом веке?
— Не-а.
Эва вздохнула.
— А ещё не забудь про права женщин. Он до сих пор злиться на создание брюк.
Дедушка считал, что женщины обязаны носить юбки до щиколоток и что целомудрие — их величайшее сокровище.
— Он что-нибудь говорил о твоём предполагаемом женихе? — спросила Изобель.
— Насколько мне известно, нет. — Эва свела брови. — Не знаю, радоваться ли, что он охотно забывает о контракте, или оскорбляться тем, что он стыдиться меня. Хотя это неважно. Как только они узнают, что я не девственница…
Вся семья просто взбесится. Бедная Эванджелина, обещанная невестой кому-то очень могущественному. Никто не знал, кому именно. Известно лишь, что контракт подписали ещё до рождения Эвы. Всё устроил их дед, который так и не сказал, кто этот мужчина. Лишь утверждал, что если люди узнают его личность, их семья окажется в смертельной опасности. В определённый возраст Эвы и с учётом правильного построения планет свадьба и состоится. Свадьба между целомудренной старшей дочерью семейства и мужчиной, чьё имя они еще не нашли. Дедушка так любил секреты. А ещё он, вероятно, беспокоился, что Эванджелина либо наложит проклятие на этого мужчину, либо убьёт. Эва ненавидела, когда люди принимали решения за неё.
— Возможно, мы зря беспокоимся. Договор так давно заключён. Ты же не ожидаешь, что его будут соблюдать? — Изобель изо всех сил старалась её успокоить.
Эва тряхнула головой.
— Как же, дедушка так просто не отступит.
Нет, вероятно, не отступит. Он уверен, что браки должны быть организованы старшими на благо семьи. Счастье или то, чего хотели его внучки, даже не входило в уравнение.
Изобель терпеть не могла, когда её сестра волновалась. Эва всегда была сильной, решительной и дерзкой женщиной. Если Эва не думала, что сможет избежать патриархального декрета, то какие шансы были у Изобель?
«Я хочу выйти замуж по любви».
Но это казалось маловероятным. Для любой из дочерей.
Поскольку плохие мысли и настрой никогда никому не приносили пользы, а временами приводили Эву в ярость, Изобель решила, что лучше подбодрить сестру.
Она направила шланг на старшую сестру и прокричала:
— Драка водой!
Изобель неожиданно для сестры включила воду. Эва разозлилась и ответила тем же.
— Ты избалованный ребёнок! — прокричала Эва и яростно, но со скрытым смехом и любовью, швыряла в Изобель водяные шары. Эва, может, и злая старшая дочь, но души не чает в своей младшей сестрёнке.
Изобель очень хотела хоть чем-то помочь Эве, но резко отказывалась занять место сестры в брачном контракте. Должно же быть какое-то решение.
Глава 5
В общем, восстание зомби оказалось чертовски раздражительнее, чем ожидалось. А ещё и делом трудоёмким, в плане количества работы.
Крису не удалось принять горячий душ до самого рассвета. Уйма времени ушла на то, чтобы заново захоронить все тела — и да, ему было плевать, что он не клал части тел обратно в те же могилы, он просто хотел, чтобы всё было сделано — и разровнять разрыхлённую землю.
Хорошо, что во многом он мог обвинить грязь из-за весенней погоды. Ливень, продолжавшийся несколько часов, пока Крис копал — и ругался — тоже помог.
Когда осмотр кладбища после окончания уборки показал, что он пропустил несколько частей тел — например, руку, всё ещё пытающуюся уползти — Крис немного сжульничал и бросил эти части в огромный пруд, расположенный в северо-восточном углу кладбища. Что-то жило в его грязных зелёных глубинах. Крис не мог сказать что именно, но оно хорошо убирало беспорядок, не оставляя улик.