- Ну что ж, благодарю. - Я вопросительно взглянул на Эммануэля. - Хотелось бы немного переговорить с мисс Смит...
- Ради Бога, - вежливо улыбнулся он. - Хотите проверить услышанное от меня? Понимаю... Но учтите - до момента, когда вы отправитесь в Калифорнию, предстоит еще многое сделать. После беседы с мисс Смит вы, полагаю, вернетесь в отель для сборов - катер доставит нас на берег. После полудня Майк передаст вам необходимые имена и другие сведения, полезные для встречи с Майерсоном. Он также зарезервирует вам место на самолете. Так что можете не беспокоиться о мелочах.
- Хорошо. - Я встал. - Надеюсь, в течение двух недель вы услышите от меня что-нибудь определенное. До свиданья, мистер Эммануэль.
- Желаю успеха, мистер Холман. - Два пухлых пальца прощально помахали мне; затем он снова потянулся к вазе и стал внимательно изучать фрукты.
Я нашел Леолу Смит на задней палубе, свернувшуюся калачиком в кресле. Ее руки с такой силой вцепились в подлокотники, что побелели костяшки пальцев.
- Мисс Смит, - как можно мягче окликнул ее я. Темные очки поднялись на меня.
- Что? - резко спросила она.
- Я возвращаюсь в Штаты и попытаюсь найти вашу дочь... Но хотелось бы сначала проверить некоторые факты. Вы верите в то, что Эммануэль непричастен к похищению?
- Да. Уверена... Это был человек Толвера. Если бы это сделал Эммануэль, то украл бы ребенка сразу же, как только я ступила на борт яхты неделю назад. Ради безопасности малышки я согласилась бы на все. Но я пребываю здесь как его пленница, а он не прикоснулся ко мне и пальцем... Нет, нет. Это только Толвер!
- Вы считаете, что Виктор Эйморине замешан в похищении?
- Не знаю. Когда случается такое, перестаешь верить всем... Но психика Виктора слишком слаба. Он никогда не повзрослеет и не сможет смириться с отставкой. Даже после развода он не оставляет меня одну. Он просто не в силах поверить, что я не хочу, чтобы он находился где-то поблизости. - На мгновение ее голос дрогнул. - Я начинаю излагать свои мысли, как психиатр в дневном телесериале, не находите?
- Существует одно обстоятельство, начисто лишенное смысла, - задумчиво протянул я. - Если Эймори замешан в похищении, зачем, черт возьми, ему нанимать меня, чтобы искать вас и предлагать яхту Эммануэля в качестве отправного пункта розыска?
- Вы правы, - согласно кивнула она. - Но прошу, мистер Холман, найдите мою дочь!
- Сделаю все, что смогу, - неуверенно ответил я. - Что станется с вами, когда вы воссоединитесь?
- Я заключила с Эммануэлем сделку, - с полным равнодушием проговорила она. - Он или найдет дочку, или заплатит выкуп, чтобы вернуть ее.., потом он получит меня.
Я знал, что должен что-то сказать, но так и не смог ничего придумать. Неловко поклонившись, я ушел...
К трем часам я уже полностью собрался, был досконально проинструктирован Кери относительно встречи с Майерсоном и получил перечень имен и мест, который должен был запомнить. Мне также вручили открытый чек частного швейцарского банка на пятьдесят тысяч долларов. "Банк, разумеется, его не оплатит, злорадно заметил Кери. - Но этот чек произведет соответствующее впечатление на Майерсона, если помахать им перед его носом". Был нанят и частный самолет для перелета в Париж: я должен был успеть на ночной рейс в Штаты. У отеля меня ожидала машина... Я начал понимать, что значит быть миллионером.
Итак, в восемь десять я сидел в кресле трансатлантического лайнера. Пристегнув ремни, плотно облегающие талию, я с отвратительным настроением уставился в иллюминатор, ожидая взлета...
Не то чтобы меня приводил в ужас сам полет, как таковой, ужасало ожидание момента, когда самолет начнет разбегаться по взлетной полосе. В эту минуту у меня всегда мысленно возникает одна и та же картина: лайнер взвивается в небо, как холеная мощная птица, круто набирает тысячу футов - и оба крыла обламываются... Последнее, что я вижу перед тем, как белый свет погаснет навеки, - стюардесса надевает парашют и, уверенно улыбаясь, говорит: "Без паники, пожалуйста!" - и ныряет в иллюминатор...
Безнадежно воззрившись на холодные огни, бегущие вдоль полосы, я внезапно осознал, что кто-то опустился в свободное кресло рядом со мной. Я слегка потянул носом и немедленно перенесся в сады султана, где мысленно восседал у пруда с лилиями в окружении четырех самых любимых жен своего гарема... Это был запах духов с преобладанием мускуса, которые их создатели должны бы назвать "Мгновенное вожделение". Я очень медленно и неохотно повернул голову - ведь благоухающая такими духами женщина вполне могла оказаться тучной, пятидесятилетней и прыщавой. Но в поле моего зрения вплыло видение очаровательной блондинки в сверкающем брючном костюме.
- Это была идея Рафаэля, - проворковала Вилли Лау с великолепно разыгранным удовлетворением. - Мужчина с девушкой намного незаметнее, чем мужчина, работающий в одиночку. Так будет безопаснее для тебя... А кроме того - а это уже моя собственная идея! - Розовый кончик языка сладострастно облизнул полную нижнюю губку. - Ты не будешь в одиночестве по ночам, Рик Холман!
Глава 5
Офис на Уилшир-бульвар располагался в одном из тех стерильно-белых зданий, где набившие оскомину музыкальные записи внушают бессознательный страх всем, кто имеет несчастье сидеть на белых же кожаных кушетках, просматривая журналы и ожидая своей очереди услышать приговор из уст врача.
На дверной табличке значилось "Арнольд Г. Майерсон. Консультант". Я отворил дверь и оказался в небольшой приемной с двумя незанятыми стульями у одной стены и конторкой - у другой. За ней восседала брюнетка со скучающей миной и перелистывала религиозный журнал. Она выглядела так, будто набрала излишний вес совсем недавно, но еще сохранила пропорциональность фигуры и вполне созрела для любви в холодном климате. Любой эскимос с горячей кровью без колебаний посулит за нее четырех ездовых собак, подумал я.
Бровки брюнетки вопросительно поднялись при виде меня, словно я был дерзким нарушителем ее спокойствия:
- Да?
- Героиня идет кормить цыплят, и у нее усыновленный ребенок? - осведомился я приглушенно-доверительным голосом. - Или она собирается бросить вызов населению маленького городка и оповестить весь свет о том, что ее отец любимый сын мирового судьи?
- Что-о-о? - нервно блеснули подведенные тушью глаза.
- Или, может, вы еще не добрались до этого рассказа? - Я указал на журнал. - Я предпочитаю его всем прочим и читаю в первую очередь. И заметьте, меня вовсе не волнует, как она поступит. Просто она делает так - и вся недолга!
- Вы уверены, что попали в нужный вам офис? - дрожащим голосом спросила упитанная брюнетка.
- Думаю, что да, - кивнул я. - Мистер Майерсон? Арнольд Г. Майерсон?.. Мне назначена встреча с ним через несколько минут. Я звонил ему утром. Меня зовут Холман. Ричард Холман.
- Я доложу, что вы здесь. - Она бочком вылезла из-за конторки и выскочила в дверь, ведущую во внутреннюю часть офиса.
Я взял журнал с конторки и успел прочесть два абзаца рассказа под названием "Я вышла замуж за хирурга-хиппи" до возвращения брюнетки.
- Мистер Майерсон сейчас вас примет, - нервно проговорила она. - Там. Она ткнула пальцем в направлении второй двери в приемной - сбоку от той, что открывается в коридор.
Внутренний офис оказался столь же стерильным - по-видимому, в знак солидарности со всем зданием, - с выкрашенными в белый цвет стенами, белым ковром и легкой деревянной мебелью. Парень за столом походил на Адольфа Менжу - небольшого росточка, очень шустрый. Его одежда была воплощением мечты прямо с глянцевой обложки журнала. Черные волосы зачесаны назад и блестели от бриллиантина, а густые, смоляные усы были столь великолепны, что отвлекали внимание от маленького, прямо-таки женского ротика с красными губками. Вся его фигура просилась в кадр мелодрамы тридцатых годов.