Когда шомпол выбросил в нее свою струю, она резко вскрикнула.., вытянулась в струнку и рухнула на меня, оставив его в себе.
Мы еще дважды любили друг друга, пока не заснули под утро. Пробудившись, мы повторили все сначала. Но на этот раз Вилли стояла на коленях на измятой простыне, а я входил в нее сзади. Мне было сообщено, что это - ее любимая поза, на что я ответствовал, что и моя тоже.
Глава 4
Около половины девятого какой-то морячок принес бритву, зубную щетку и все остальные необходимые принадлежности. После душа и бритья я натянул на себя один из легких свитеров Вилли - вместо свежей рубашки. Он был, конечно, тесноват, но, в общем, подходил. Я чувствовал себя превосходно, если исключить ощущение некоторой телесной вялости. А вот Вилли выглядела так, словно прекрасно выспалась этой ночью. Натянув на себя белое бикини и всунув ноги в сандалии, она присела на край измятой постели и улыбнулась мне.
- Я передумала, - с глубокомысленным видом сообщила она. - Я ничего не расскажу Рафаэлю о нашей ночи. Заставлю его поволноваться! - Последовало выразительное движение шоколадными плечами. - А кроме того, мне нужно несколько новых платьев для пополнения гардероба. Было бы глупо сердить его, ты не находишь?
Щелкнул замок, и на пороге появился все тот же морячок.
- Мистер Эммануэль приглашает вас, мистер Холман, позавтракать на задней палубе.
- Нам лучше пойти, - поднялась Вилли с постели.
- Только мистер Холман, - твердо возразил морячок. - А вам, мадемуазель, он приказал доставить завтрак в каюту. Он увидится с вами перед ленчем.
- Видишь, какой он жестокий! - надула губки Вилли и крепко поцеловала меня прямо в губы. - Пока, Рик. Надеюсь, Рафаэль слопает кучу фруктов и у него будет несварение желудка!
- Может, маленькие белые прыщики? - пошутил я.
Она еще заливалась смехом, когда я вышел из каюты вслед за морячком и увидел еще одного члена экипажа, стоявшего у трапа с пистолетом в руке.
Так мы и проследовали целой процессией - я между моими конвоирами - на заднюю палубу, где стол для завтрака был сервирован со всей элегантностью, годной даже для "Максима".
За столом собралась вся святая троица - Леола Смит в черном купальном костюме, темных очках и чрезмерно большой, тяжелой даже на вид шляпе. Я отметил, что она делала Леолу неузнаваемой даже в большей степени, чем, к примеру, накладные усы и парик; неизменно бесстрастный Кери в свитере и джинсах и Эммануэль, облаченный в пеструю филиппинскую рубаху со сборками и голубые шорты.
Я занял свободное кресло напротив хозяина. Возле меня мгновенно материализовался стюард. Вначале, поддавшись порыву бешенства, я хотел заказать нечто невообразимое, например фазана под стеклянным соусом, разварные башмаки в собственном соку и синильную кислоту вместо кофе. Однако вовремя сообразил, что это было бы просто-напросто потерей времени, поскольку стюард никак не среагирует на издевку, а просто принесет все заказанное. Так что пришлось остановиться на яйце-пашот, тостах и кофе.
- Предполагаю, вы провели весьма интересную ночь? - иронически осведомился Эммануэль.
- Ваше гостеприимство поистине превосходно, мистер Эммануэль. - Я послал ему по-настоящему солнечную улыбку. - Как вы и обещали, это была весьма забавная ночь. Всякий раз, вспоминая вас, я смеялся прямо-таки по-детски заливисто!
- Дать ему в зубы? - прорычал Кери. И это прозвучало вовсе не вопросом, а скорее как утверждение.
- Все служит своему предназначению, - философским тоном наставника произнес Эммануэль. - Сейчас мы привели мистера Холмана в радужное настроение. А тебе, Майк, не стоит так расстраиваться - ты ведь знаешь, что таких Вилли Лау мы можем хоть сейчас найти в Каннах тысячи.
- Я не из-за нее, - проворчал Кери. - Из-за него. Вечно подкалывает, как только увидит!
- Мы что, собираемся сидеть тут целый день, пока вы будете обмениваться оскорблениями, словно малые дети? - раздраженно спросила Леола.
- Леди, как всегда, права, - улыбнулся ей Эммануэль и поглядел на меня. У мисс Смит имеется некая проблема... Вот мы и подумали, не тот ли вы человек, который может разрешить ее, мистер Холман?
Отвечать на такой вопрос не имело смысла, и я промолчал. Эммануэль тоже молчал, пока стюард подавал мой завтрак, а потом с его помощью он стал выбирать себе из громадной фруктовой вазы, водруженной в центре стола, персик поспелее. Я подумал, что пожелание Вилли становится близким к осуществлению.
- Полагаю, мисс Смит должна сама рассказать о своей проблеме, - сказал Эммануэль.
Она повернулась и долго смотрела на него, но темные очки и широкие поля шляпы, низко надвинутой на лоб, не позволяли разглядеть выражение ее лица. Потом Леола закурила; рука, державшая спичку, слегка дрожала.
- Я встретила впервые мистера Эммануэля в Париже около четырех месяцев назад, - начала она, тщательно контролируя интонации своего голоса. - Виктор Эймори представил нас друг другу. Мы должны были встретиться за ужином, втроем, но в последний момент Виктор не смог прийти, и за столом мы оказались... - Ее голос дрогнул. - То есть мистер Эммануэль и я, он сказал...
- Не смущайтесь, моя дорогая. - Эммануэль лучезарно улыбнулся. Позвольте, я сам поведаю мистеру Холману эту часть истории.
Он смерил меня испытующим взглядом: улыбка еще сохранялась на его лице.
- За ужином я признался мисс Смит в моем безмерном восхищении - ее работой и всем прочим. Я откровенно сказал, что она - олицетворение того, что я всегда желал видеть в женщине, и что, если она присоединится ко мне в круизе на борту моей яхты, я буду ее вечным должником. К сожалению, мисс Смит не ответила мне взаимностью и отказалась от предложения. В тот вечер я настаивал на нем как только мог. - Он покаянно вздохнул. - Богатый человек избалован. Особенно если это касается женщин. Мне стыдно признаваться, но я выложил перед ней все соблазны, какие только мог придумать - включая замужество. Но получил отказ... Тогда, я очень сожалею, но это так - я вышел из себя и стал угрожать ей. В конце концов она выскочила из-за стола; мне оставалось только раскаиваться и сожалеть о своей невоспитанности.
Он снова улыбнулся ей.
- Я думаю, дорогая, теперь вам будет легче закончить эту историю?
Она поспешно кивнула.
- На следующий день я встретилась с Виктором и рассказала ему о случившемся. Он предупредил меня, чтобы я была поосторожнее, потому что Эммануэль не только очень богатый, но и очень опасный человек... Через два или три дня я улетела в Голливуд на съемки новой картины и забыла об этом случае. Месяц спустя, когда я освободилась, пришло время снова скрыться ото всех. Она сделала какой-то странный жест. - Когда я карабкалась наверх, - продолжила Леола, - я ни от чего не отказывалась, ибо все было частью того, чего я, собственно, и добивалась, - реклама, обман, приемы, жизнь в лучах прожекторов. Но чего же мне это стоило! Три разбитых замужества, постоянное ощущение, что я - это вовсе не я, а какая-то другая особа... Дошло до того, что я уже даже не знала, кто же я на самом-то деле... Иначе говоря, я начала терять и одновременно находить себя...
- Ваш самоанализ восхитителен, моя дорогая! - Ей была снова подарена лучезарная улыбка. - Но, прошу вас, вернитесь к рассказу. - Эммануэль изогнулся в галантном поклоне.
- Простите, - резко парировала актриса. - У меня был способ, с помощью которого я скрывалась от всего мира. Теперь-то я понимаю, насколько он был ребяческим... Но до сих пор он хорошо срабатывал. Да и нужно-то было всего ничего - черный парик, никакого макияжа, небрежные платья - и Леола Смит превращалась в Летти Смит. И заметьте, при этом не стоило даже беспокоиться об инициалах на чемодане и прочей ерунде. Летти Смит - тридцатилетняя студентка-искусствовед, имеющая достаточно средств, чтобы позволить себе простительное только юным особам увлечение искусством и любовь к Парижу. Она на весь год снимает апартаменты в отеле "Лефт бенк", но почти не живет в них. Кинозвезда Леола прибывает в Париж, регистрируется в отеле "Георг V" и исчезает через несколько дней... А в тот же день Летти Смит открывает дверь своих апартаментов в совсем другом отеле...