Эта песня в исполнении Никулина, Вицина и Моргунова была записана, а в начале 2000-х вышла на лицензионном компакт-диске «Веселая троица», где были собраны все музыкальные номера гайдаевского трио.
Пырьев, однако, не утвердил никулинский текст, посчитав, что он чересчур походит на некий гимн, воспевающий самогонщиков. Поэтому новые слова — уже на оригинальную музыку Богословского — придумал поэт Владимир Лифшиц, часто писавший тексты песен для кинокомедий.
В итоге каждый из героев пропел в фильме по четыре строчки. Сначала Бывалый:
Затем Балбес:
И наконец Трус:
А начинаются «Самогонщики» с заставки, аналогичной той, которой открывался «Пес Барбос…»: рычащая собака в круге. Причем это была всё та же дворняга Брёх, а вовсе не новая комедийная звезда овчарка Рекс.
Первый кадр после титров: избушка, из трубы струится дым. Идет снег. Крупный план — собака лежит у дверей. Из дома показывается довольный, как всегда, Балбес, хватает ртом снежинку, кидает собаке снежок. Выходит из кадра и тут же заходит в него обратно, оправляясь.
Затем появляется Бывалый — голый по пояс, в огромных безразмерных трусах. Он делает гимнастику, хватает бревно и без особых усилий поднимает его высоко над головой, затем тяжело роняет свою деревянную «штангу», и его с ног до головы окатывает снегом, упавшим с ветвей. Съежившийся Бывалый убегает назад в дом.
Очередь Труса — он осторожно открывает дверь и глубоко втягивает носом воздух с характерным свистом, затем радостно взвизгивает и устремляется на улицу. Откопав из снега табличку «Вход запрещен. Заповедник», Трус устанавливает ее перед деревьями, закрывающими проход к домику.
Дальше демонстрируется во всей красе самогонный аппарат под вышеприведенную песню на слова Лифшица. Вооруженный вилками Балбес играет мелодию песни на змеевике, а потом и на бутылках, как на ксилофоне.
Затем начинается процесс самогоноварения. Трус выкидывает из подпола мешки с сахаром. Балбес вычисляет, сколько сахара кидать в котел, с помощью логарифмической линейки: готовая цирковая реприза. Вообще в фильмах Гайдая как ни в чьих других чувствуется никулинская повадка профессионального клоуна.
В «Самогонщиках» Балбес в кои-то веки ведет себя, как профессионал, мастер своего дела: деловито подкидывает под котел дровишки, то и дело отпивает из чайника, висящего на потолке. Болтающийся чайник слегка ударяет его по затылку с характерным звоном (в «Бриллиантовой руке» Никулина похожим образом ударит крюк подъемного крана, но уже с громким гулом).
В это время Бывалый подставляет бутылки под кран, а Трус их закупоривает. При помощи убыстренной съемки этот процесс ускоряется с каждой секундой. Пустые полки моментально заставляются бутылками с такими забористыми этикетками, как «Первач», «Бражка забируха» и «Зеленый змий». Не менее смешна в этой сцене собака, которая, глядя на своих роботоподобно двигающихся хозяев, ошеломленно вертит головой как заведенная.
Наконец все полки заставлены бутылками. Бывалый подставляет под кран огромную железную кружку. Подносит спичку. Содержимое кружки загорается ярким зеленым пламенем. Бывалый задувает это пламя и опорожняет кружку: он очень доволен. Затем Бывалый макает в самогон кусок сахара и кидает собаке. Та сгрызает сахар и тут же обратной съемкой отходит на свой коврик и укладывается спать.
Совсем другой эффект приготовленное зелье производит на Балбеса. Он делает из той же кружки три глотка, один больше другого, и недоуменно мотает головой — мол, ничего не чувствую. Бывалый наливает ему еще — Балбес выпивает до дна. Когда он отводит пустую кружку от лица, мы видим, что его нос стал ярко-красным. Трус испуганно хватается за Бывалого. Балбес, скосив глаза к переносице, тоже ужасается.