Выбрать главу

Прежде всего Леонид Ильич выслушал мнение местных старожилов, тех, которые хорошо говорили по-русски. Один из них сказал:

– Край у нас богатый, природа не обидела нас своими дарами, а народ беден.

– От чего это зависит? – спросил Брежнев.

– От нерадивости местной власти. Менять надо наших руководителей.

Побеседовав еще с несколькими старожилами, Леонид Ильич, не терпевший задержек и промедлений, сразу же решил ознакомиться с положением дел в местной партийной организации. Работу начал с подбора и перестановки кадров. Каждое утро, едва успев сделать несколько физических упражнений во дворе и вдохнуть аромат садов и трав, позавтракать, он торопился на работу. Хлопотал с утра и до вечера – то заседал с местными активистами в кабинете, то посещал наиболее неблагополучные предприятия, то беседовал с местными старожилами. В выходные дни встречался с новыми друзьями за столом.

В результате тщательной проверки Леонид Ильич нашел немало недочетов в работе местных органов власти, и прямых нарушений партийных указаний. Обнаружил местные кланы, конформизм (приспособленчество) и конфронтацию (противоположность суждений и интересов). Разгона не устраивал, не стал придираться и кричать, как это всегда делал Никита Сергеевич Хрущев. Леонид Ильич вел себя тактично. Он спокойно, по-деловому и в то же время деликатно, указал местным партийным руководителям на недобросовестное исполнение обязанностей, на ошибки и просчеты в работе. Вместе с ними обсудил, каким образом нужно изменить отношение к работе, чтобы достичь положительных результатов.

Местные руководители, ожидавшие разноса или выговора, были удивлены деликатностью Брежнева, который разговаривал с ними как с равными себе, не унижая их достоинство. Они поняли, что Леонид Ильич далек от мысли выносить строгое взыскание, а старается вместе с ними исправить положение. И это расположило их к нему. Они почувствовали свою значимость и выразили готовность исправить все недочеты. Серьезного наказания им не последовало, было только устное предупреждение.

В Молдавии Леонид Ильич задержался до 25 ноября 1952 года. За это время он побывал на многих промышленных предприятиях, в учебных заведениях, медицинских учреждениях. Узнал особенности образа жизни молдавского народа. Говорили, что он посетил некоторые самые бедные семьи. Был по приглашению молдаван на их национальных праздниках, свадьбах, танцах. Ему особенно понравилась песня, исполненная на русском языке, о «смуглянке-молдаванке», которая «собирала виноград», и он часто просил певцов и музыкантов исполнять ее, и даже сам подпевал во время застолий, на которые его приглашали. Веселая мелодия создавала праздничное настроение, особенно ее припев:

Раскудрявый клен зеленый, лист резной,Здесь у клена мы расстанемся с тобой…

Леонид Ильич не очень любил танцы, и в Молдавии клубы посещал не часто, иногда только по служебной необходимости. Но когда пели «Смуглянку-молдаванку», он под ее мелодию танцевал вместе с местной молодежью. В Молдавии Леонид Ильич приобрел новых друзей, одним из которых был Константин Устинович Черненко – заведующий отделом пропаганды и агитации. Он стал первым помощником Леонида Ильича по нормализации работы в республике. Близко сошелся Леонид Ильич с заместителем председателя Совета Министров Молдавии Николаем Анисимовичем Щелоковым. Их товарищеские отношения вскоре переросли в дружеские. Вместе с другими партийными работниками они постарались в короткий срок придать новый импульс и определить правильное направление в работе местной парторганизации. Леонид Ильич, подбирая партийные кадры, старался сохранить старых работников.

В 1952 году, когда Брежнев находился в Молдавии, у него внезапно появились боли в области сердца. Проснувшись утром, почувствовал тупую боль и чувство сжатия в области сердца, нехватку воздуха. С диагнозом «подозрение на инфаркт миокарда» он был госпитализирован в местную больницу, где находился один месяц. Профессор медицины, академик Е. Чазов этот диагноз не подтвердил, и боли в сердце расценил как «временный спазм коронарных сосудов после нервного перенапряжения». На электрокардиограмме были отмечены «очаговые изменения в сердце», не представлявшие угрозы для его жизни. После выписки из больницы боли в сердце много лет не беспокоили.