И где люди понять ничего никогда не сумели,
Строем в ногу уныло бредущих — металл не простит.
Вы ходить научились, как надо, а, значит, не в ногу,
Ни болотных чертей не бояться, ни грозных богов,
И осилить её, эту вашу крутую дорогу,
Шансы, в принципе, есть с вашим качеством мышц и мозгов.
Лёня, ваш командир, может всё рассчитать и расчислить,
Этот яростный ум, псих в беретке, сорви-голова!
А душа, уж поверьте, без ярости, силы и мысли,
Как на свалке в колхозе тот лом, холодна и мертва.
Да, я знаю про подвиги ваши, наслышан.
Леонид, извините за психа, но я ж не вчера
Всё про вас разузнал. Так держать! Пусть вас в книжке опишут.
В общем, парни, давайте, как в песне, всё выше и выше!
Ваше время пришло. Вы готовы. Стартуйте. Пора!
А ещё — мой постскриптум: завод — вот ваш храм и обитель.
Он живой. Он поможет, он многое сделает сам,
Если вы его вправду поднять из развалин хотите,
А не просто карманы набить и пойти по домам.
Ну что ж, другие дни у нас настали,
Завод поставлен во главу угла,
Мы целый месяц акции скупали,
Там долгая история была.
За них наш босс платил легко и щедро
И грыз гранит науки по ночам,
Врезаясь, словно бур в земные недра,
В таблицы по градирням и печам.
Да-да, одной такой конкретной ночью
Заманский, злой и буйный, словно лев,
Учебник разорвал зубами в клочья,
От формулы какой-то охренев.
А утром он в соседний околоток,
Как конь уже, несётся во всю прыть –
Структуру кристаллических решёток
С Губановым на пару обсудить.
Ещё одну обгрызанную книгу
Он положил Губанову на стол:
«Не бьётся, чёрт возьми, хоть стой, хоть прыгай,
Одно с другим, чего я тут прочёл!
Я скоро буду бонусы за вредность
Давать себе, простому мужичку,
Поскольку переменная валентность
Мне постоянно бьёт по мозжечку!»
Смешались в кучу сдвинутые ложки,
И от окна со светлой стороны
Следы укусов были на обложке
Особенно отчётливо видны.
«Долой печаль, друзья мои, учитесь,
И мы расправим крылья и взлетим!
Спокойней, Леонид, не горячитесь! –
Сказал ему Губанов Валентин, –
Ей-Богу, невеликая загадка –
Всех этих странных чисел перепляс,
Должно быть, там случилась опечатка,
Так сильно опечалившая вас!»
Он оценил при этом Леонида:
У Лёньки отложилось в голове
Отличие оксида от карбида.
Он был один такой во всей Москве.
-11-
Я добавлю своими словами:
Поразъехались люди с мозгами,
Кто бы двигал науку вперёд
Здесь, у нас. Но случилось иначе –
Усвистел, улетел за удачей
Мой любимый советский народ.
Хорошо хоть, не весь. Ну и ладно,
Что моих земляков беспощадно
Век, подлец, разбросал, как дрова.
Эх, пропали друзья, потерялись!
Но Губанов и Лёнька остались.
Это значит, Россия жива.
Валентин на Заманского глянул,
Что с рассветом нежданно нагрянул,
И сказал сам себе: «Будет толк
Из колючего этого парня,
Что прослушал урок благодарно
И над книжкой в углу приумолк.
Он ещё ему дал на дорогу
Стопку книг, мол, поймёшь понемногу
Всё, как есть, про себя самого.
А потом пошутил: «Больше ходу!
Шаг ровней! Пятилетку — в три года!»
«В месяц», — Лёнька поправил его.
Пять лет на металлурга в ВУЗе учат.
У Лёньки было ровно тридцать дней,
Чтоб лучше стать — умней, сильней и круче,
И он вперёд погнал своих коней!
Точней, коня. Он сам себя пришпорил
И мне велел команду создавать,
Надёжный коллектив, который вскоре
В боях победы будет добывать.
Что ж, бизнес — это гонка. Кто быстрее,
Тому и покорится пьедестал.
В бою, в борьбе, шалея и зверея,
В призёры я обычно попадал.
А тут — металлургия, производство,
Какой он, этот спорт, поди пойми,
Да никакого нету даже сходства
У тех, кто в нём, с обычными людьми.
Там всяческих полно своих законов,
И я их только начал постигать,
Но мне приказ — команду чемпионов
Вот так вот с ходу взять да и создать.
Эх, были, помню, классные ребята,
И на чужбине каждый запропал!
Я по знакомству сам для них когда-то