— Он умирает, да? — спросила Марго, когда они с Аликом направились к противоположной галерее.
— Никто не умирает в Леонтоподиуме. Принцессы избавились от смерти. Человек просто сливается с городом, становится его более-менее неотъемлемой частью.
— Что значит более или менее неотъемлемой? — нахмурилась Марго.
Она вспомнила девушку, отдавшую им свой ключ в Кардусе, и ее неприязнь к городу усилилась.
— Такие слабаки, как этот, — Алик кивнул на рыжего трубача, — почти полностью потеряют себя, станут пеплом, а такие монстры, как Вероника или Павлина, сохранят значительную часть своей личности. Станут, например, гулом.
У Марго подкосились ноги.
— Ты что? — Алик подхватил ее.
— Этот весь пепел вокруг? Это люди, да? — прошептала она.
Алик кивнул.
— Леонтоподиум живет за счет них. Собственно, ради этого принцессы и запретили в Леонтоподиуме смерть. Чтобы город мог питаться.
— Я хочу уйти из этого проклятого места. Мне нужно отсюда выбраться!
— Алик! — раздался грозный голос. — Ты ведь не нарушаешь закон на моей территории?
Марго обернулась на окрик и увидела направляющегося к ним быстрым шагом плотного мужчину в черном сюртуке и цилиндре. Алик нехотя повернулся к нему.
— Нет, Пингвин, даже не думал.
Марго с трудом удержалась, чтобы не прыснуть со смеху. Подошедший к ним мужчина, несмотря на свою важность и чопорность, действительно походил на императорского пингвина-переростка. У него были пушистые седые бакенбарды и открытое лицо доброго дедули, но волевой подбородок и глаза охотничьей собаки напрочь стирали это первое впечатление.
— Я хочу слышать это от девушки. С тобой все в порядке? — обратился он к Марго.
— В полном, — заверила его Маргарита.
— Вот и отлично. Давай топай отсюда, Алик в ближайшие пару часов будет занят. Мне нужно, чтобы к полудню пассаж был чист. Мы тут по колено в пепле! — обратился он на этот раз к Алику. — А потом галопом помчишься к принцессе Мирославе и вернешь ей одежду, которую украл!
— Я ничего не крал, клянусь. И сейчас мне нужно идти. Но я вернусь и вымету пассаж сегодня же.
Марго не узнала голоса Алика. Она впервые услышала в его словах заискивающие интонации. Ее Алик стоял перед этим Пингвином, поджав хвост, как нашкодивший щенок!
— Я сказал сейчас! — отчеканил Пингвин. — И одежду вернешь в любом случае! Марш работать!
Алик беспомощно взглянул на Марго.
— Я быстро, — пробормотал он.
— Вот-вот! — удовлетворенно кивнул щеголь в сюртуке. — А ты, красавица, лучше держись от него подальше. Веселый Алик еще никому не приносил ничего хорошего.
Хотя Марго не могла не согласиться, что в совете Пингвина была значительная доля мудрости, терпеть происходящее она не собиралась.
— Алик пойдет со мной. Прямо сейчас, — с трудом сдерживая гнев, сказала она, — он мне нужен.
— Ты новенькая? — осведомился Пингвин со вздохом. — Имя?
— Маргарита. Я новая принцесса.
Марго со злорадством пронаблюдала, как глаза мужчины округлились. К сожалению, он быстро пришел в себя. Пингвин снял цилиндр и поклонился.
— Приношу свои глубочайшие извинения, принцесса! Я и в мыслях не имел вас оскорбись! Мне, по моему скудоумию, показалось, что Алик может причинить вам вред, и я позволил себе вмешаться.
Говорил он почтительно, но спокойно. Видимо, его статус позволял чувствовать себя уверено даже в присутствии принцессы. К тому же Марго понимала, что, скорее всего, Пингвин действительно хотел как лучше.
— Спасибо за заботу, но помощь мне сейчас не требуется. А вот Алик нужен.
— Конечно, ваше высочество, — Пингвин еще раз поклонился.
— Надо было сразу сказать, что сопровождаешь принцессу, — буркнул он Алику. — Как освободишься — сразу бегом сюда. Тебя и так слишком долго не было!
— Приду, — пообещал Алик.
— Кто это был? — спросила Марго, когда они под любопытные взгляды всех посетителей покидали пассаж по противоположной галерее.
— Это Пингвин — смотритель пассажа. Рада его очень ценит. Он, вообще, нормальный.
После произошедшего эпизода Алик как-то еще больше сник, смотрел себе под ноги, его плечи опустились.
— А почему он так командует тобой?
Алик повернул голову, чтобы Марго могла увидеть его широкую улыбку.
— Я же говорил, что я — неприкасаемый. Мной тут любой может распоряжаться.
— Хреново.