Меч был старым, и, как и положено любому выкопанному мечу, пришелся мне по руке. Я взмахнул им, наслаждаясь тяжестью оружия. Хороший меч.
— Как закончишь театрализованное представление — вернешь, где взял, — услышал я знакомый противный голос.
Ну почему меня жизнь ничему не учит? Я же видел, что на Поле кто-то есть. Не так уж много в Леонтоподиуме дураков, готовых играть с Полем.
— Госпожа?
— Где тебя столько времени черти носили? Я околела тут сидеть. — Рида подошла ко мне. — Только не говори мне, что ты все-таки решил подмести пассаж.
Я не ответил. Какой смысл что-то объяснять?
— Как только Мирослава приведет Марго к Каролине, тебе нужно будет быстро вернуть метлу.
Не могу сказать, что я сильно удивился. Где-то в глубине души я всегда знал, что любой наш шаг окажется очередным ходом в игре Риды, но стало противно.
— Зачем так спешить? — спросил я, засунув поглубже все свои обиды и претензии.
Сейчас Рида была тем незаменимым союзником, чья помощь могла оказаться для Марго решающей.
— Затем, что ты должен будешь замести ее следы, чтобы ни Рада, ни Треть не смогли ее найти.
Хорошая мысль. Чертовски хорошая мысль.
— Я не уверен, что у меня получится.
— Ты заметал следы и раньше.
— С твоей помощью.
— На этот раз я помочь не смогу. Когда Элеонора меня спросит про следы, я отвечу, что я ни при чем.
— Но если у меня не получится?
— Тогда девчонка либо умрет, либо достанется Трети. Так что ты уж постарайся.
Я сглотнул, пытаясь избавиться от металлического привкуса, появившегося во рту.
— Я понял.
Рида опять рассмеялась своим каркающим смехом. Он абсолютно не подходил к ее новой внешности юной девы.
— Ты даже не представляешь себе, как я рада, что ты наконец хоть что-то понял. И с Мирой все получится. Обмануть того, кто так хочет обмануться, несложно. И ты действительно сын своей матери, хотя нам обоим и противно это признавать.
Я просто стоял и молчал. Честно говоря, у меня даже думать не получалось. Рида поняла это и, к моему огромному облегчению, потеряла ко мне интерес. Махнув рукой, она велела мне уйти. Эта сцена повторилась за сегодняшние сутки уже дважды. У меня появилось плохое предчувствие.
— Хотя бы ради нее хоть раз в жизни сделай что-то нормально! — донеслось мне в спину.
Я шел по ночному городу, чувствуя, что моей прежней жизни пришел конец. И даже вечный гул на этом фоне казался мелочью.
До Вишневого переулка я добрался уже глубокой ночью. Я достаточно хорошо вижу в темноте, но даже с моим зрением найти нужную коробку оказалось непросто. Я и не замечал, сколько скопилось хлама.
Когда Глеба отдали, я не придумал ничего умнее, чем просто побросать все его вещи в коробку и убрать с глаз подальше. Мне и в голову не приходило, что его одежда может мне пригодиться. Ладно, этот вопрос решен. Я с тоской взглянул на часы — спать мне сегодня точно не придется. На то, чтобы отмыться и привести себя в приемлемый вид, уйдет весь остаток ночи. Шрамы затянутся, главное, не наделать новых.
И надо будет на будущее, если оно у меня будет, все-таки озаботиться водопроводом.
В моей комнате, у матраса, где я обычно сплю, меня ждал сюрприз. Сквозь трещину в полу пробился зеленый росток. Я дотронулся до него, улыбаясь, как дурак. В том, что это цветок Марго, я не сомневался. Кто еще из принцесс позволил бы своим цветам прорасти у меня дома? Ей, конечно, тоже не следовало бы.
Росток был еще совсем крошечным, и я не смог его опознать.
Около пяти утра я вышел из дома — Мирослава в это время обычно только собирается ложиться. Тем лучше, мне на руку, если она будет плохо соображать.
На улице мне никто не попался, если не считать Мира, — тот, как обычно, сидел на ящике у своего дома. Он что, сутками так сидит?
Старик задумчиво смерил меня взглядом.
— Привет, Мир, — поздоровался я.
— Привет, э… Как ты предпочтешь, чтобы я тебя назвал? — осклабился он.
— Предпочту, чтобы ты заткнулся, — огрызнулся я.
— Как скажешь, как скажешь, — рассмеялся Мир.
Первый блин вышел комом. Будем надеяться, что дальше пойдет лучше.
Я поднялся по ступенькам «Дома под вишнями» и толкнул дверь. В это время клиентов уже не ждут, и Шива где-то ошивался. Это хорошо, не придется его вырубать, но надо что-то делать с этими проклятыми каламбурами, в последнее время они из меня так и сыплются.
Я обошел фонтан справа и бесшумно поднялся на второй этаж. Я бывал в «Доме под вишнями», и расположение комнат мне знакомо. Хоть бы Мирослава оказалась в кабинете. Врываться в ее спальню мне не очень хотелось. У двери кабинета я замер. Она была там. И она меня почувствовала.