Харри попытался вызвать перед собой мысленную картинку. Необычно теплый вечер в парке. Полная, потеющая женщина бежит трусцой. Никакой шерстяной шапки на ней он не увидел. И вообще ни на ком. Потому что было совсем не так холодно. Может быть, этот человек не хотел, чтобы его заметили или узнали? Черная шерстяная шапочка. Возможно, лыжная маска.
Он осторожно вышел из кустарника.
Как они подошли, он не слышал.
В руке у одного из мужчин был пистолет — вероятнее всего, «штейр», австрийский, полуавтоматический. Направленный на Харри. Держал пистолет блондин с открытым ртом и выдающейся нижней челюстью, а когда он вдобавок ко всему издал хрюкающий смешок, Харри тут же вспомнил прозвище Трульса Бернтсена из КРИПОС. Бивис. Как в мультсериале про Бивиса и Баттхеда.
Другой мужчина был маленький, на редкость кривоногий и держал руки в карманах пальто, прикрывающего собой, как уже было известно Харри, огнестрельное оружие и удостоверение КРИПОС на имя, похожее на финское. Но внимание Харри привлек третий мужчина, одетый в серый элегантный плащ. Он стоял немного в стороне, слева от своих спутников, но было что-то в позах и жестах Бивиса и финна, в том, как оба поглядывали то на Харри, то на этого третьего, говорящее, что они — его продолжение, словно на самом деле пистолет держит этот мужчина. Больше всего Харри поразила в незнакомце даже не его почти женственная красота. Не то что и верхние, и нижние ресницы были такими длинными, что казалось, он их красит тушью. Не красивые очертания носа, подбородка и щек. Не волосы — густые, темные, с проседью, хорошо подстриженные и гораздо длиннее, чем предписывалось принятыми в ведомстве стандартами. И не множество мелких белых пятен на загорелой коже, будто после кислотного дождя. Харри поразила ненависть. Ненависть в устремленном на него взгляде незнакомца, ненависть такая сильная, что Харри показалось, что он физически ощущает ее, как что-то белое и тяжелое.
Мужчина ковырял в зубах зубочисткой. Голос его оказался выше и мягче, чем Харри мог ожидать.
— Вы проникли на территорию, которая перекрыта в интересах следствия, Холе.
— Бесспорный факт, — сказал Харри и оглянулся.
— Зачем?
Харри уставился на собеседника, перебирая в голове один вариант ответа за другим и отбрасывая неподходящие, пока не понял, что ответа у него просто нет.
— Вижу, вы меня знаете, — сказал Харри. — А с кем я имею удовольствие разговаривать?
— Сомневаюсь, чтобы это кому-то из нас доставило особое удовольствие, Холе. Так что я предлагаю вам немедленно покинуть это место и никогда больше не показываться поблизости от мест преступлений, где работает КРИПОС. Понятно?
— Ладно. Понятно, хотя и не совсем. А что, если я мог бы оказать некоторую помощь полиции в случае с Марит Ульсен, подсказать…
— Единственное, чем вы осчастливили полицию, — эта ваша плохая репутация, — перебил его мягкий голос. — По моим данным, вы — пьяница, злостный правонарушитель и просто вредное насекомое, Холе. Так что я бы вам советовал уползти немедленно под тот же камень, откуда вы выползли, — пока вас не раздавили каблуком.
Харри взглянул на мужчину и почувствовал, что и ум, и нутро подсказывают ему одно и то же: оставь, уходи. Крыть тебе нечем. Будь хитрее.
Быть бы и вправду хитрее — вот уж точно не повредило бы! Харри вытащил пачку сигарет.
— Это ты меня собрался раздавить, Бельман? Потому что ты ведь Бельман. Не так ли? Тот самый гений, который подослал ко мне эту мартышку из сауны? — Харри кивнул на финна. — Судя по той попытке, ты не в состоянии раздавить каблуком и… и… — Харри лихорадочно искал сравнение, но оно никак не находилось. Чертова смена часовых поясов.
Бельман опередил его:
— Убирайся, Холе. — И указал большим пальцем назад, поверх плеча: — Давай-давай. И побыстрее.
— Я… — начал Харри.
— Ладно, — произнес Бельман и широко улыбнулся: — Ты арестован, Холе.
— Что?
— Тебя трижды предупредили, чтобы ты убрался с места происшествия, но ты не подчинился приказу. Руки за спину.
— Послушай! — рявкнул Харри, все больше ощущавший себя подопытной крысой в лабораторном лабиринте, чьи действия бесконечно предсказуемы. — Я хочу только…
Бернтсен, он же Бивис, дернул его за локоть так, что сигарета упала на влажную землю. Харри нагнулся, чтобы поднять ее, но от удара Юсси ногой в спину рухнул ничком. Ударился лбом и ощутил вкус земли и желчи. И услышал мягкий голос Бельмана прямо над ухом: