Сверкающее Копье лежал в кровати, над ним склонились две его дочери. Мириэль коротко вскрикнула от ужаса, и старик открыл глаза. Он протянул к ней руку.
— Подойди, Зеленый Камень, и скажи этим дурехам, что я вполне могу осуществить свое бдение.
Мириэль бросилась к нему и упала на колени у кровати.
— Несомненно, у тебя вполне хватит для этого сил, отец, но время бдения уже прошло.
— Первый Меч сделал то, что должно? — спросил старик.
— Да, — ответила Мириэль. Она сказала бы так, даже если бы это не было правдой, поскольку кожа старика приобрела сероватый оттенок и дышал он тяжело.
Сверкающее Копье был старейшим из всех нумакики, которых знала Мириэль, и она не сомневалась, что старик прожил так долго именно потому, что Первый Меч слишком жаждал стать пресвитером. Старик нарочно злил его. Но даже самая сильная воля должна отступить перед концом, который рано или поздно постигнет плоть. В прошлом месяце — вчера — нынешним утром — Сверкающее Копье был просто дряхлым стариком. Вечером он стал умирающим.
Мириэль стиснула его руку, холодную и сухую.
— Оставь его, чужая женщина! — Золоторукая схватила ее за плечо и попыталась отшвырнуть назад, а Белый Нож подняла старика и поднесла к его губам маленькую деревянную чашу с каким-то напитком. Мириэль уловила запах трав, которые нумакики использовали как очищающее средство, и засомневалась, что пресвитеру сейчас поможет какое-либо лекарство. Однако на щеки старика вернулся румянец, и Сверкающее Копье даже сумел подняться в постели и отослать своих дочерей прочь из комнаты. Они вышли, бросая злобные взгляды на Мириэль.
— Ну что ж, Зеленый Камень. Похоже, скоро я увижу своими глазами, правда ли то, о чем ты мне рассказала.
— Надеюсь, — ответила Мириэль. На глаза ее навернулись слезы. — А может, это лишь преходящая слабость, и ты проживешь еще много лет. — Она порылась в складках платья и достала единственное свое сокровище, которое нумакики у нее не отняли, — ее драгоценные четки. Она сжала распятие в ладони, чтобы молитвенные бусины шли вокруг запястья. — Но я должна сказать тебе, что скоро покину вас. Сегодня сюда пришли мои друзья, которые меня искали, так что…
— Ты не умеешь врать, Зеленый Камень, — сурово сказал ей старик. — Первый Меч жаден и горд. Он не выпустит ничего, что попало в его руки. Во время перемен он будет стоять как столетний дуб, который не сгибается под ветром. Если он падет, с ним падут многие.
— Я знаю, — прошептала Мириэль, опуская голову.
— Ты должна бежать, — сказал Сверкающее Копье. — Ты и твои друзья. Это можно устроить. Моя стража предана мне, а не Первому Мечу. Сегодня ночью они проводят вас вниз по реке…
— Я не могу уйти без Грааля, — печально промолвила Мириэль. — Не могу.
Она дрожала от страха перед грядущей смертью, но не могла отречься от своего обещания Господу.
Старик в отчаянии закрыл глаза.
— Тогда — да хранит тебя Великий Дух, Зеленый камень, поскольку я уже ничем не могу тебе помочь. Позови моих дочерей. Я хочу спать.
Взошла луна, подарив ночи свое бледное сияние. В воздухе плясали светлячки, шумела река, квакали лягушки, кричали совы и прочие ночные хищники. Когда лунный свет заглянул в спальню, Мириэль лежала с открытыми глазами. Она и прежде сталкивалась с неразрешимыми проблемами, вот и сейчас перед ней стояла одна из таких — проблема неумолимой нехватки времени. Как только Сверкающее Копье умрет, и вне зависимости от всех ее ободряющих слов это будет скоро, пресвитером станет Первый Меч. Мириэль не сомневалась, что он казнит всех четверых. Из того, что сказала Сахойя, было понятно, что война неотвратима, но Первому Мечу было наплевать — его не назовешь миролюбивым человеком.
Мириэль изо всех сил пыталась найти хоть какое-нибудь решение, которое помогло бы ей обрести Грааль и дало возможность бежать им всем. За все время жизни в этих краях ей ни разу не удалось даже коснуться священной Чаши. Не было никакой возможности забрать ее из святилища и незаметно покинуть город.
«Почему Ты лгал мне? Если Ты хотел, чтобы я погибла здесь, я все равно пришла бы, — но Ты сам привел меня сюда, а за мной последовала Сара, и все напрасно!»
Но не было ей ответа.
— Значит, нумакики — это белые, которые приплыли сюда давным-давно, — констатировала Дочь Ветра, когда Мириэль покинула их.
Священники-стражи тоже ушли, заперев дверь снаружи. Окно было забрано крепкой решеткой, что сразу же отсекало все возможности побега, потому как если кто-нибудь попытался бы пролезть через окно, на шум сразу сбежалась бы стража. Чародейка криков нахмурилась было, обдумывая происходящее.
— Это многое объясняет, включая и их сумасшествие. Но мне кажется, Сара, что твоя подруга тоже не совсем в своем уме, поскольку она все стремится в Новый Орлеан, хотя ты ее и отыскала.
— Думаю, она считает, что ее муж там, — медленно проговорила Сара. Действительно, многое в поведении Мириэль озадачивало и ее саму. Мириэль подробно рассказала о своих приключениях, но почти ничего не говорила о причине, вызвавшей ее бегство, так что Сара не могла понять, зачем Мириэль покинула Балтимор, поскольку было ясно, что это не связано с поисками Луи.
— Оттуда идут очень дурные вести, — сказала Сахойя, вспомнив собранные в пути от встречных новости и слухи. — Новый губернатор, присланный французским императором, — дурной человек. Говорят, из-за него реки текут кровью, и духи земли бегут от его тени. Он вызывает демонов, чтобы те его сопровождали.
— Чушь собачья! — резко ответила Сара, раздраженная этим жутким отражением ее непонятных снов.
— Я так не думаю, Сара. Луизиана никогда не ладила с Народом. Ее жители, когда могли, всегда обращали нас в рабство. Луизиана собирает людей со всего света, чтобы они трудились и умирали ради нее. Думаю, французский губернатор и демонов сделал бы своими рабами, если бы мог. Да так он и сделал, — возмущенно продолжала Дочь Ветра.
— Все это пустая болтовня, — нахмурилась Сара. — А я подожду, пока сама не попаду туда и не сделаю выводов.
— Значит, ты все же хочешь идти на юг? — поинтересовалась Сахойя.
— Если… когда мы отсюда выберемся, — нерешительно ответила Сара.
— У тебя есть план? — тихо спросил Встречающий Рассвет.
— Пока нет, — созналась Сара. — Я хотела бы, чтобы Мириэль рассказала мне все. Она что-то утаивает, я это чувствую.
— Может, она думает — как и я, — что байки про выкуп — это утешительные сказочки для детей, — сказал Встречающий Рассвет, бросив на Сахойю гневный взгляд. Чародейка холодно посмотрела на него, по-прежнему уверенная в том, что ее положение защитит ее и что она сумеет послать весть своим людям через торговых партнеров нумакики.
— Тут какая-то бессмыслица, — настаивала Сара. — Если Мириэль пришла сюда не в поисках мужа, то что она искала на самом деле? И я очень хотела бы узнать, почему нумакики говорят на латыни, а не на языке Народа!
— Латынь — язык чернорясников, которые приходят к нам от французов и несут веру в белого Христа, — пожал плечами Встречающий Рассвет, столь же озадаченный, как и Сара. — Но нумакики не торгуют с французами.
Но размышления ни к чему не привели, и возможности убежать из того места, где их содержали, не было никакой. Поэтому Сара и ее спутники наконец заснули… чтобы пробудиться перед рассветом от грохота и ощутить, как сотрясаются стены их темницы.
Мириэль вскочила на ноги при первом же содрогании земли. Она поняла, что это землетрясение, вроде того, что ей довелось пережить в Испании, но это было куда более сильным.[56] Мириэль уже вскочила на ноги и бросилась к дверям по прыгающему у нее под ногами полу. Остальные девушки начали кричать.
«Это мой шанс». Мысль была ее собственной, хотя слова эти вроде бы произнес кто-то извне, словно они исходили от ангела. Это был шанс, который вовсе не был шансом, но другого не представится. Если больше ничего не удастся сделать, то она хотя бы успеет предупредить Сару и остальных о том, что случится после смерти Сверкающего Копья.
56
* Землетрясение в Новом Мадриде, имевшее место 16 декабря 1811 года в 2 часа 30 минут пополудни, было первым в череде трех ужасающих землетрясений силой более 8 баллов по шкале Рихтера, что потрясли район разлома близ Нового Мадрида менее чем в течение трех месяцев. От Ново-Мадридского землетрясения зазвенели колокола даже в Бостоне, Миссисипи повернула вспять, был затронут район от Канзаса до Западной Вирджинии, от Мичигана до Луизианы. 23 января и 13 февраля толчки такой же силы сотрясли уже и так пострадавшие районы. Хотя описываемое в романе землетрясение и не зарегистрировано исторически, оно вполне могло быть. Интересно, что вождь шауни Текумсе, судя по рассказам, предсказал за несколько лет землетрясение в Новом Мадриде, причем с точностью до дня.