— Нет, — сказал он. — Вы не англичанин, это правда. Но мне сказали, что придет англичанин.
— Планы изменились. Вы — Мом?
— Если вы Янус, то я — лунный старец. — Это был пароль, о котором ему сказали еще в Лондоне.
— Луна насылает безумие, — дал он условленный отзыв.
— Мы живем в безумном мире, n'est-ce pas?[62] Пароль, отзыв и подтверждение. Можно было продолжать.
— Что вы должны мне сказать? — спросил Илья. Он знал, что Мом — один из хорошо замаскированных местных агентов, который передавал лорду Кью информацию о де Шарантоне в течение многих месяцев. Илья надеялся, что сейчас он сообщит ему новости о местной ситуации.
— Новости неприятные, cher. Губернатор Шарантон — сущий дьявол. Он поклоняется черным силам в подземелье под собором Людовика Святого. Он хочет стать королем в Новом Свете и обрести власть короля миропомазанного, как древние короли Старого Света.
Миропомазанник? Власть короля земли, исходящая из священного брака с ней? Такой брак заключал Генрих, такой брак заключит в свой черед принц Джейми. Отец Ильи давал обеты земле, поскольку он был благородного происхождения. Это был доступ к силе, которую утратил Наполеон, казнив старого короля, поскольку Революция уничтожила всех, кто мог восстановить древний ритуал, а земля никогда не примет цареубийцу.
— Де Шарантон хочет стать королем? — переспросил Илья. — Этой страны? — Но какую связь это могло иметь с тем поручением, ради выполнения которого Талейран послал сюда герцога?
— Я знаю, я говорил ему, что это не поможет. Но он говорит, этот дьябль, что у него есть маг вуду, который будет говорить с духами земли, и что он устроит жертвоприношение, которое точно сработает.
— Когда должно состояться жертвоприношение?
— В День Всех Душ. Но у Жана есть миленькое убежище в Grand Terre, на Большой Земле. Шарантон хочет прикончить его. Он предложил ему сделку, что, мол, заплатит за Жана выкуп и отпустит его пиратов, но Жан сам хочет править Луизианой и думает, что лучше сам прирежет Шарантона, так что они сцепились как два аллигатора.
Замысловатая схема была изложена на таком заковыристом местном наречии, что у Ильи заболела голова от напряжения, с которым он пытался ее понять. Но одну вещь он уяснил четко. Де Шарантон хочет принести в жертву человека, чтобы получить власть над землей. И единственная жертва, которая могла ему или кому-либо еще в этом помочь, — Луи.
Исчезнувший дофин, ныне король в изгнании.
Внезапно все действия Уэссекса стали для Ильи абсолютно понятными. Во время последней миссии во Франции Уэссекс отпустил короля Луи. Дядя Луи, аббат де Конде повенчал юного короля с леди Мириэль, перед тем как они оба исчезли, явно направляясь в единственную часть мира, где будут в безопасности, — в Новый Свет. Шарантон каким-то образом выследил его. Он хотел получить пост губернатора Луизианы, чтобы основать себе твердыню, из которой мог бы начать действовать. Разговоры о святынях, коими он соблазнил Талейрана, скорее всего, лишь дымовая завеса для истинных намерений де Шарантона.
Но каким-то образом юные влюбленные сумели передать весточку герцогине Уэссекской. Герцогиня отправилась в Новый Свет, чтобы помочь им, а Уэссекс был непонятно где и потому он отправился следом за супругой. Понятно, почему он искал Сару в Балтиморе так отчаянно, если знал, что она вовлечена в дела де Шарантона!
— Это, — сказал Илья вслух, — очень плохо.
— Я должен идти, — ответил Мом, делая шаг назад.
— Стойте! — сказал Илья. — Вы должны мне рассказать…
Но тот уже исчез. Прямо на глазах у Ильи растворился в сумерках болот, словно сам был лишь порождением тумана.
Шарль Корде бежал по зыбкой почве к дороге, шедшей вдоль реки, туда, где его ждал с лошадью Реми Тибодо. Корде сжимал в руке маску Мома и без конца проклинал свое невезение.
Этот, будь он трижды неладен, англичанин послал на встречу с ним одного из тех двоих, кто знал Гамбита в лицо. А раз здесь бешеный гусар, значит и этот холодный как лед англичанин поблизости! Если они поймут, кто скрывался под маской, они усомнятся в его честности, а Гамбит никогда в своей жизни не бывал настолько искренним, как сейчас.
Де Шарантон и Лафитт — его любимую Луизиану раздирали на части сатана и морской дьявол. Каждый хочет править в ней, как король, и они разорвут la belle Louisianne[63] в клочья, а остальное пожрут английские псы, которые снова сгонят народ Гамбита с его земли. И в своей грызне они уничтожат единственного человека, который может править этой несчастной землей с согласия всего ее населения.
Он выбрался на дорогу. Тибодо стоял, держа лошадь, а в другой руке сжимая фонарь. Вокруг него вились, словно легкий дымок, мошки. Корде вздохнул: придется скакать всю ночь, чтобы вовремя быть при Шарантоне и никто не узнал про его ночную поездку. Кроме того, ему нужно было посетить еще одно мероприятие вне города, которое он не смел пропустить, — коронацию наследницы Саните Деде как преемницы la Reine de Vodoun.
— Все путем? — спросил Тибодо, помогая Корде сесть в седло.
Акадиец-убийца только хмыкнул.
— Не могло быть хуже, даже если бы мы очень постарались.
Если бы Костюшко знал, о чем думает Корде, он бы от всей души присоединился к нему. Илья стоял в дверях одной из комнат второго этажа «Облаков» и растерянно озирался. Он обыскал уже все комнаты на этом этаже, но предметы, пропавшие из багажа Уэссекса, красноречиво рассказывали о том, что произошло, так что Илье даже не надо было искать.
Проклятый невозмутимый англичанин сбежал.
«И как раз когда я получил информацию, которая окончательно сводила наши интересы воедино», — думал Илья, садясь на кровать. Шляпа сползла ему на нос, он сорвал ее и со злости запустил через всю комнату. Легче ему от этого не стало.
Уэссекс втихую сбежал. Сейчас он может находиться где угодно, и если начать орать и звать его, то Бароннер до смерти перепугается, что лишит Илью важной базы для операции.
Нет, пусть Уэссекс уходит, может, сумеет сберечь свою шкуру. А ему самому пока надо выяснить, где эта Большая Земля, найти какие-нибудь более или менее верные карты и потом попытаться туда проникнуть. Лучше всего, если это удастся сделать в течение двух следующих дней. Как только он сумеет спасти Луи — и тех, кто еще сидит в плену у Лаффита, — можно попытаться сорвать и остальные планы де Шарантона.
Если, конечно, он сумеет понять, почему де Шарантон собирается совершить обряд именно в День Всех Душ.
Но прежде чем приняться за дело, надо переодеться к обеду и придумать правдоподобное объяснение отсутствию Уэссекса. Тихонько ругаясь про себя по-французски — хороший язык для сильных выражений! — Илья стянул перчатки и начал развязывать галстук.
Ночь была в разгаре — полная соловьиных трелей, кваканья лягушек и совиного уханья. Уэссекс осторожно выбрался из своего укрытия. Вся усадьба светилась, окна, за которыми в изобилии горели свечи, отбрасывали на темную зелень лужайки светло-зеленые квадраты. Слуги либо были у себя в хижинах, либо прислуживали в доме. Его никто не увидит.
Уэссекс шел быстро и тихо, радуясь, что дорога гладкая и широкая — результат того же рабского труда, которому так обязана своей элегантностью Луизиана. Даже в потемках — поскольку луна убывала и через несколько дней ночи станут совсем темными — идти по ровной дороге было легко. На протяжении мили или около того от парадного входа в «Облака» дорога была посыпана белым песком, привезенным из невообразимой дали. Потом песок сменяла красная глина Луизианы, но путь явно был оживленным и куда лучшего качества, чем могла бы похвастаться Англия.