— Прошу простить мне вынужденную грубость, мисс Эштон, но, будучи предупрежден о ваших подвигах, я не хочу губить вас раньше времени. Вы мужественная женщина, мисс Марго, и держались стойко, хотя, не приди вам на помощь ваш любовник, едва ли вы смогли бы выпутаться собственными силами.
Между тем возница перегнулся и прижал платок к лицу Мегги, поддерживая ее рукой под голову так, чтобы она не смогла увернуться. Мегги дернулась, но Варенн сжал ее словно клещами. Уже теряя сознание, она услышала, как Варенн сказал:
— Кэндовер у меня в долгу за Лемерсье. Он лишил меня друга. Такие вещи не прощают. Ну что же, что было, того не вернешь. Раз уж вам удалось выжить, я использую вас по-другому. Отдам тому, кто на меня работает. Он мечтает попробовать вашего чудного тельца, и его не волнует, хотите ли вы этого или нет.
Последние слова вызвали в Мегги ужас, но тело больше не подчинялось ей. Так в страхе она и провалилась в черную бездну.
Подъезжая к дому на бульваре Капуцинов, Рейф не знал, чем расстроен сильнее — перспективой общения с генералом Росси или с Марго. С той их ночи он больше не мог думать о ней как о Мегги. Это имя было связано с иллюзорной графиней, которой больше не существовало для него. Он обрел той ночью Марго и не хотел с ней расставаться.
И в то же время Рейф вспоминал о прошедшей ночи так, будто она была год тому назад. Он спрашивал себя, захочет ли его Марго, если Андерсон уйдет из ее жизни. Может быть, это произойдет далеко не сразу, но Рейф уже подготовил себя к ожиданию. В конце концов он ждал целых двенадцать лет; подождет и еще.
Встревоженный и обескураженный словами дворецкого о том, что графиня еще не возвращалась, Рейф подождал минут пятнадцать, прежде чем решил постучаться в комнату для гостей. Мегги сказала ему, что в доме Синди, сообщила, и почему она здесь, и тем не менее Рейф был поражен тем, насколько сильно та была избита.
— Синди, как ты себя чувствуешь? — обеспокоенно спросил он.
— Много, много лучше, чем за все эти годы, Рейф, — печально ответила она. — Об одном только мечтаю — побыстрее уехать отсюда.
— Сколько мужества надо, чтобы решиться разом все оборвать, — сказал Рейф, радуясь тому, что Синди наконец обрела твердую почву под ногами.
Между ним и Синди все давно кончилось, но она нравилась ему и как женщина, и как человек. Рейфу импонировала ее прямота и решительность. Он от всей души желал ей с честью выйти из надвигающегося скандала и хотел бы, чтобы и майор Бревер выдержал испытание.
— Прости за беспокойство, — сказал Рейф, — но не знаешь ли ты, могла графиня уехать куда-нибудь, кроме посольства? У нас назначена встреча, а ее нет, и я волнуюсь.
— Мегги вернулась из посольства примерно полчаса назад, — ответила Синди, — и тут же уехала куда-то. Я видела, как ее сажал в карету мужчина. Они немного поговорили, а потом вместе уехали.
У Рейфа упало сердце.
— Ты знаешь Роберта Андерсона? Он тоже участник британской делегации. Это был он?
— Нет; — не задумываясь ответила Синди. — Тот мужчина небольшого роста и черный. Похож на француза.
Рейф приказал себе забыть о ревности. Без объяснений Марго могла уехать с Андерсоном, но едва ли кто-то еще заставил ее забыть о встрече с Росси. Следовательно, она уехала не по своей воле.
— Расскажи мне все, что видела, — попросил он Синди. — Не опуская ни одной детали.
Синди не могла добавить ничего нового, кроме цвета экипажа. А под описание мужчины подошел бы каждый второй француз.
Итак, сперва исчезает Андерсон, следом за ним — Марго. Рейф почувствовал страх. Сейчас, как никогда, важно было встретиться с генералом. Если это он похитил Марго…
— Придется ехать на встречу одному, — процедил Рейф. — Пошли записку мадам Сорель и попроси ее подождать меня здесь. Я должен вернуться через час и срочно с ней переговорить.
По дороге к генералу Рейф, обдумывая стратегию, решил, что лучше всего сразу выложить подозрения Росси. Если тот действительно виновен, у него сдадут нервы. А за напористость обвинительной речи Рейф в своем теперешнем расположении духа мог бы поручиться.
Росси любезно принял гостя в кабинете.
— Добрый день, ваша честь, — сказал он, протягивая Рейфу руку. — Я думал, вы приедете с графиней. Моя жена очень рада была бы с ней пообщаться.
— Это не простой визит, Росси, — резко начал герцог. — У меня секретное задание от британского правительства, и я здесь, чтобы сказать: игра закончена, генерал. На этот раз даже Ле Серпент не сможет ускользнуть.
Генерал побледнел и упал в кресло. После секундного шока он потянулся к ящику стола.
Рейф в одно мгновение выхватил из кармана плаща пистолет.
— Не надо, Росси, — сказал он, направляя дуло в лицо генерала. — Вы арестованы. Внизу ждут наши солдаты. Если даже подстрелите меня, убежать вам не удастся.
— Сколько ярости, — с горькой усмешкой произнес генерал. — А я ведь хотел только взять сигару. Если вы меня уже арестовали, не станете же отказывать в этом последнем наслаждении цивилизованного мира. Может, угоститесь?
Двигаясь весьма осторожно, Росси вытащил ореховый ящичек и положил его на стол. Вынув сигару, элегантно отщипнул кончик. Он производил впечатление человека, у которого в запасе целая жизнь. Едва ли так ведет себя разоблаченный заговорщик, по которому плачет виселица.
Отказавшись от предложенной сигары, Рейф откинулся в кресле, по-прежнему не опуская пистолета. У него еще будет время позвать солдат, а пока можно задать генералу кое-какие вопросы.
Росси глубоко затянулся и выпустил облачко дыма.
— Я хочу попросить вас, Кэндовер, как джентльмен джентльмена. Клянусь, жена ничего об этом не знает. Сделайте все от вас зависящее, чтобы она не страдала за мои грехи.
— Я обещаю вам, Росси, — ответил Рейф с брезгливой гримасой. — В отличие от вас я не воюю с женщинами.
— Вы несправедливы ко мне, Кэндовер, — еле сдерживая раздражение, сказал генерал. — Я всегда останавливал своих солдат, не давая им грабить и насиловать в захваченных городах.
— Речь не о войне. Я говорю о том, что происходит сейчас, и с графиней Янош в частности.
Рейф встал и перегнулся через стол. С перекошенным от гнева лицом он поднес пистолет к переносице генерала.
— Она пропала. Возможно, ее похитили, и если вы имеете к этому отношение, клянусь, я убью вас своими руками.
Генерал вытащил сигару изо рта, изумленно глядя на Рейфа.
— Я даже не представляю, о чем вы говорите! С чего мне обижать графиню?! Даже если отбросить то, что она очаровательная женщина, в моих интересах сейчас созидать, но никак не разрушать!
— Прекрасные слова, генерал, — с горечью произнес Рейф. — После того как расскажете, что сделали с графиней, вы объясните, каким образом "покушение может служить созиданию.
— Мне кажется, мы говорим на разных языках. В чем конкретно вы меня обвиняете и что там случилось с вашей дамой?
Рейф уже начал терять терпение. Интересно, его всегдашнее спокойствие так же выводило из себя собеседников?
Отбросив всякую иносказательность, Рейф заявил:
— Графиня Янош — агент британской разведки. Она вас раскрыла. Я предполагаю, что вы вычислили ее и решили от нее избавиться. Но опоздали, генерал! Мы знаем, что вы делали попытку убрать Кэстлри и следующей вашей мишенью будет Веллингтон. После того как расскажете, что вы сделали с графиней Янош, я хочу услышать от вас планы на будущее. Я подстрелил вашего сообщника Лемерсье и, клянусь Богом, если будет надо, лущу и вам пулю в лоб!
Откинув голову, Росси засмеялся.
— Все это было бы смешно, если бы не было так грустно. Я, наверное, действительно заслуживал бы смерти, если бы был виновен в том, в чем вы меня подозреваете, — сказал он, от души затягиваясь сигарой. — Дело, в котором замешан я и о чем вы совершенно не догадывались, хотя и ввели меня в заблуждение своим напором, не имеет никакого отношения к покушению на чью-то жизнь. Наоборот, я всего лишь пытался спасти нескольких моих опальных коллег, чьи имена значатся в черном списке роялистов.