— Я сделала так, потому что по-другому у меня не получается, — виновато пробормотала она.
— Не получается? — недоверчиво переспросил он. — Можно подумать, что вы занимаетесь этим первый день! Вы что, правда не знаете, как следует упаковывать вазы для дальних перевозок?
— Знаю, но…
— Так в чем же дело?
Ваза была завернута в вату и уложена в картонную коробку, тогда как по правилам ее следовало поместить в специальный чехол из гофрированной бумаги, который, плотно прилегая ко дну вазы, оставлял между ее внешними стенками и оберткой некоторое пространство.
— Степлер куда-то подевался, и мне пришлось упаковать вазы так. Я совершенно уверена, что в дороге с ними ничего не случится, — негромко возразила Джейн.
— Мисс Брайнт, я с уважением отношусь к людям, принимающим в экстремальных ситуациях неординарные решения. Но в данном случае, уверяю вас, самодеятельность совершенно ни к чему. Каждую вещь следует паковать так, а не иначе, вовсе не из-за моего каприза. Это проверено годами.
— Я же говорю, степлер куда-то запропастился…
— Не в степлере дело, мисс Брайнт, — постепенно начиная раздражаться заметил Николас. — Дело в отношении к тому, чем вы занимаетесь.
— Но другого степлера не было, — упрямо повторила Джейн.
— Так надо было найти его! — взорвался он. — Перевернуть здесь все, но найти! Извольте упаковать все вазы снова, на этот раз правильно. Я проверю.
— Я везде искала, — чуть не плача, возразила она. — Что же мне делать?
— Если я правильно помню, что такое степлер, — усмехнулся Николас, — то он не умеет летать и не обладает способностью таять в воздухе. Надо просто постараться, и все будет в порядке.
С этими словами он повернулся и ушел срывать, как подумала Джейн, свою злость на других несчастных. В том, что среди них не окажется Полин, она была уверена.
Как выяснилось, степлер для каких-то своих дел брала мисс Гилберт и оставила его у себя в палатке. Хотя она и видела, что Джейн ищет его повсюду, она ничего ей не сказала и вспомнила о степлере только после ухода Николаса. Джейн, только что выслушавшая незаслуженную нотацию, была, естественно, не в духе и не удержалась от замечания:
— Я же несколько раз спрашивала вас, не видели ли вы его! Пожалуй, стоит сходить к доктору Волласу и сказать ему, что я здесь ни при чем. Уже не впервые мне приходится расплачиваться за ваши ошибки!
— Злобная девчонка! — прошипела мисс Гилберт. — Уж скорее бы вы уехали отсюда… Слава Богу, ждать осталось недолго!
— Ваши эмоции меня не интересуют. Почему вы не сказали, что степлер у вас?
— Просто забыла, — проворчала мисс Гилберт и быстро добавила: — А если вам, юная леди, не хватит ума держать язык за зубами, я сама пойду к доктору и уж найду, что ему сказать. И посмотрим, кому из нас он поверит! Мы никогда еще с ним не конфликтовали… по крайней мере, пока здесь не появились вы!
Зная ее вздорный характер, Джейн предпочла больше с ней не спорить и, чтобы успокоиться, принялась перепаковывать вазы. На этот раз все было сделано правильно, и Николас, которого вызвали для проверки работы, удовлетворенно кивнул.
— Так-то лучше, — мягко и немного устало сказал он. Его рука любовно скользнула по крышке коробки, в глазах появилась грусть. — Наша работа подходит к концу, мисс Брайнт, постарайтесь больше не ошибаться. Было бы страшно обидно потерять даже одну из наших бесценных находок, ведь все они стоили таких трудов!
— Да, доктор, — пробормотала в ответ Джейн, но он уже уходил и не слышал ее.
Она задумчиво смотрела ему вслед. Источник силы и обаяния этого человека по-прежнему оставался для нее тайной. Интересно, какой бы получился из него муж? В нем столько властности, несгибаемости, нежелания идти на компромисс с кем бы то ни было… Нежелания или неумения? В его случае это почти одно и то же. Похоже, Тим прав, и семейная жизнь действительно не для него. Но, с другой стороны, он настоящий мужчина с сильным характером, в нем есть то, что называют «стержнем»… И неужели безвольная размазня, пусть даже самая вежливая и воспитанная на свете, лучше в роли главы семьи? Хотя, конечно, это зависит от женщины. Если она предпочитает командовать сама, навязывать мужу свою волю, держать его под каблуком, то муж-тюфяк для нее только подарок. Если же женщина послушна и согласна мириться с главенством мужчины в доме, то тогда… Нет, опять не сходится! — покачала головой Джейн. Она вовсе не была послушным ягненком и привыкла поступать по-своему, но не хотела бы в мужья слабого безвольного мужчину. Наверное, как всегда, правда лежала где-то посередине — в союзе двух людей, равно любящих друг друга и уважающих желания каждого… Людей, не стремящихся подавлять волю друг друга! Но вписывается ли в эту схему Николас? На первый взгляд — нет, но кто знает…