– Как не стыдно, – сказала она гордо. – Что я, по-вашему, побирушка? У меня пензия хорошая, ветеранская. Я не для денег, между прочим, торгую.
– А из-за чего? – примирительно улыбнулся старушке Саша.
– А из тщеславия, – сказала бабка, лукаво прищурившись. – Хочу, чтобы все знали, какие цветы баба Настя рОстит. И раньше всех, между прочим.
– Тогда дайте мне вот эти, желтенькие, с ландышами, – сказала Саша, подумав о Лизе. Ведь ничего не будет ужасного в том, что он принесет знакомой маленькой девочке букет первоцветов и ландышей.
– И ирисы, - сказал он, сам от себя не ожидая. Ирисы. Лавандовые, почти голубые, с золотистыми сердцевинками, и бежевые, пушистые, с игриво завитыми кончиками лепестков. С розовыми язычками насмешливых нимф. Цвета клетки на рубашки марины в тот день, когда они играли на берегу озера. В то утро, когда сидели у воды.
– Красивый, фигуристый, романтишный, - хихикнула бабка, принимая деньги, - эх. Была б я годков на пятьдесят помоложе… а лучше на шестьдесят… бросила б свои цветы и за таким-то дролей на край света убежала.
Она хитро подмигнула ему, заставив морщинки на лице вновь перемениться, рисуя загадочные знаки на потемневших щеках старушки, и поковыляла к подъезду.
– Ну и дурак я, – подумал Саша, глядя на цветы в руке. – И куда я так пойду, как на парад?
Он завернул букетик первоцветов стеблями в пакет и спрятал в карман рюкзака, но ирисы никак не желали убираться в сумку, да и жаль было их хрупкие полупрозрачные лепестки.
Он еще разглядывал их, когда подошел к воротам сада, не заметив, что у калитки кто-то стоит.
– До свидания, – сказала чья-то мамаша, волоча за собой мальчика лет пяти.
– До завтра, Костик, - отозвался знакомый голос. – Ой, Ефимов! Снова в наших краях? Это…
Катька не договорила, впилась сверкающим взглядом в букет.
– Это тебе. – Сашка с какой-то внутренней досадой протянул ей цветы. – Считай это извинением за то, что в прошлый раз вел себя, как осел.
– Да ничего, - широко улыбнулась Катька, прижимая к груди букет. – Ослы – вполне симпатичные животные. И, кстати, на будущее, ирисы я терпеть не могу и предпочитаю розы.
Она кокетливо наклонила голову, так чтобы соломенная челка упала на глаза.
– Но все равно жалко будет, если повянут, пока я тут на площадке. Посиди, Саш, я воды налью. Маргарита Васильевна, полминутки присмотри за моими, – крикнула она в сторону соседней веранды.
– А вы что, Катерипалнин жених?
Лиза выглянула из-за угла веранды. В пушистых светящихся волосах застряла веточка.
– Что? – Саша не разобрал ничего, кроме последнего слова.
Он сел на желтую облупившуюся скамейку, Лиза подошла и присела рядом, сурово посмотрела на него из-под сдвинуты бровей.
– Жених?
– Чей?
– Катеринпалнин? Кати нашей… – растолковала ему с досадой Лиза.
– Нет, – рассмеялся Саша. Невольно кольнуло в сердце от страха, что Лиза может об этом привидевшемся ей жениховстве рассказать маме. – Я просто друг.
– Друг? А что, друзья букеты дарят? – не поверила Лиза.
– А женихи дарят? Твой папа маме дарит цветы? – Саша понял, что ступил на скользкую дорожку и это более чем нехорошо – тайком выпытывать у маленькой девочки, счастлива ли в браке ее мама. Но он ничего не мог с собой поделать. Та самая «судьба» – не важно, с ангельскими ли крыльями или рогами и кровавой пастью – толкала его под локоть, заставляя осторожными шажками приближаться к пугливой и до одури желанной цели.
– Женихи – дарят. А папа – он же не жених, а муж. Когда был женихом – дарил, – сказала Лиза, и закусила губу. Ждала ответа. Она легко считала с Сашиного лица то, что он пытался скрыть и тотчас обиделась за отца.
– Зато он деньги зарабатывает для меня и мамы. А букеты – это глупость.
Саша незаметно расстегнул молнию на рюкзаке и достал букетик первоцветов и ландышей.
– У меня есть одна глупость для моего маленького друга, но она, наверное, не захочет…
Лиза с горящими глазами потянула руки к букетику.
– Когда друзья дарят – это не глупость. Это очень даже умность и приятность.
Лиза прижала цветы к лицу, чихнула, отчаянно моргая светлыми ресничками, но, когда в дверях сада появилась Катя, девчушка спрятала букетик себе за спину и отскочила за угол веранды, прижимая палец к губам.
– А можно я маме передарю? – спросила она умоляюще. – Она же мой самый лучший друг!
Саша кивнул, и не успел сказать и слова – Лиза убежала в облюбованные кусты на краю площадки.
– Кто бы мог подумать, Ефимов, что ты такой романтик, – проговорила Катька, садясь рядом с ним. Положила руку ему на колено, провела пальчиками, царапнув коготками. Склонившись к уху, шепнула: «Мне нравятся романтики».