Сашка поклялся, что не выбросит, и заправщик принес картонную коробку и какую-то цветастую тряпку – постелить. Маленькое чудовище вырывалось и умолкло, только когда в коробку полетел толстый кусок вареной колбасы и отчаянно вонявшая рыбья голова. Проигнорировав колбасу, котевишна с хрустом принялся за голову. В машине тотчас завоняло свалкой у рыбозавода.
– Значит, ты кошка… - проговорил Сашка, выруливая с заправки. Мужик в спецовке помахал им вслед, и Сашка был уверен, что махал не ему. Котенок сердито посмотрел на нового хозяина, зашипел и с новой силой принялся грызть рыбью голову. Сашка вспомнил, как минимонстра слопала кузнечика.
– Я буду звать тебя Судьба.
Возвращение
Отца не было дома. В распахнутые настежь окна лился почти осязаемый плотный запах сирени. Сашка опустил Судьбу на коврик в прихожей. Котенок повел носом, громко чихнул и попятился, шагнул задними лапами за порог и встал, дергая тощим хвостом, так что Сашке пришлось подтолкнуть кошку ладонью, чтобы она, наконец, вошла. Потерлась боком о пакет со своим приданым – лотком, мисками, несколькими пакетами с сухим кормом и пакетиками консервов для котят.
– Коська! Ну-ка домой! Я тебе! – громко и зло крикнул кто-то во дворе. Грозный окрик, залетевший в открытое окно, со звоном отразился от люстры.
Котенок шарахнулся, метнулся в угол за штору, откуда с грохотом выкатилась пара пустых бутылок из-под портвейна, а следом и сама Судьба, взъерошенная, с безумными желтыми глазами.
Сашка собрал бутылки, обнаружив кроме этих двух еще одну водочную и пару пивных.
Стало ясно, по какому поводу нараспашку окна.
– Кажется, кто-то передумал ехать в столицу и весело провел выходные…
Катя стояла на пороге, так что солнце, заливавшее лестничную площадку, насквозь пронизывало ее тонкое пестрое шифоновое платье, не оставляя простора фантазии. Чуть растрепанные волосы и широко распахнутые глаза светились.
– Я шла мимо. Вижу, окна открыты. Думаю, или убираются, или пьют. И в том, и в другом случае женскому обществу будут рады.
Катя кокетливо тряхнула волосами, вошла в прихожую – и очарование растаяло. Сашке стало досадно, что она пришла, застала его за уборкой бутылок. Что могла поверить, что он провел выходные… так.
– Я только приехал. У отца были гости. Он, наверное, забыл вынести.
– Может, это было невыносимо, – улыбнулась Катька, опустилась на диван.
– Подожди немножко, Кать, я сейчас нам чай организую. Только приберу тут немного.
– Давай, я помогу.
Она подошла так близко, что Сашку накрыл сладкий аромат ее духов, слишком похожий на душных запах сирени. Катя придвинулась, касаясь грудью его руки, потянулась за пакетом с бутылками, заглянула в глаза.
Он буркнул: «Я сам. Ну, что ты, Катюш», отстранился.
И в этот момент что-то маленькое с воплем кинулось на ногу Кате и, вереща, повисло на шифоне.
Катька от неожиданности выругалась, вскрикнула от боли, когда мелкие острые когти Судьбы впились ей в ногу. На коже бедра выступила кровь, добавив пару красных пятнышек к пестрой мешанине цветов на платье.
– Что это за…
Она не закончила. Тряхнула в воздухе, держа за шкирку, котенка и, сунув монстра в руки Сашке, прижала ладошку к кровоточащему бедру.
– Это Судьба. Я ее на заправке подобрал.
– Шикарно. Сам меня от столбняка будешь колоть, Дед Мазай, - рассердилась Катя.
– Мазай зайцев спасал, а котенка я по дороге в клинику завез. Ей все прививки сделали и тесты. Обработали от и до. Чистая она. Не больная.
– Угу, – продолжала сквозь зубы шипеть Катька, – осматривая ногу. Это ты больной, что подбираешь всякую гадость. Нельзя было нормального кота купить? В магазине. Со всеми справками. Толку-то что ты ее привил час назад – мало ли что у нее там на когтях осталось. Зоолог-экстремист, блин.
– Давай я обработаю.
Сашка закинул сердитую и встрепанную Судьбу в свою бывшую детскую, захлопнул дверь, чтоб избежать новых партизанских вылазок кошки, и поманил Катьку в ванную.
– Только ты мог назвать кошку Судьбой, - прошептала Катька, закусив губу, когда он осторожно приподнял край платья, чтобы осмотреть и промыть ранки. Ей, похоже, ситуация уже виделась в другом свете и вмешательство Судьбы не казалась таким уж жутким. Скорее наоборот. Ванная была не так велика, и стоящий перед ней на коленях Сашка вынужден был, обрабатывая пострадавшую ногу, касаться плечом другой ноги. Катька положила руку ему на голову, запустила пальцы в волосы.
– Какая злая у тебя Судьба, – насмешливо сказала она. – Прямо Судьба-злодейка.
– Жизнь копейка, – подхватил Сашка, торопливо поливая вату йодом. Прижал к ранке. Катька резко втянула воздух, стиснув от боли губки.