Несмотря на тревогу, охватившую его, он увидел это и сейчас.
–Да, – проронила она и улыбнулась, и теперь уже Индил крепко прижал её к себе.
Поляна снова наполнилась радостными криками, когда все поняли, что ответ был положительный; эльфы с волнением следили за их объяснением, и облегчённо выдохнули, когда вдруг возникшая печаль избранницы принца также внезапно рассеялась, оставив только смущённую нежность. Друзья, с напряжённым вниманием стоявшие на страже совершающегося союза, больше не в силах были этого делать – присоединившись к общему ликованию, они не жалели голоса для восклицаний, трясли друг друга за плечи. Эльдалин, прикрыв ладонью лицо, сделал несколько шагов в сторону, быстро вернулся, смеясь, и сгрёб Марли в объятиях, чтобы тот перестал подпрыгивать на месте и махать руками.
Индил же заставил себя отпустить девушку и, поднимаясь на ноги, потянул её за собой. К ним поднялся Имирин, и спокойное лицо его светилось искренним счастьем. Отец поклонился и поднёс сыну венец, что хранил весь вечер.
Союз двух лилий был скреплён символом, выразительно блеснувшим на волосах девушки, и коротким поцелуем, вызвавшим бурный восторг со стороны всех присутствующих. Грянула музыка, и праздник, достигнув своей кульминации, взорвался далее хаотичным весельем, светом, песнями и игрой. Среди окруживших их эльфов новоявленные супруги столкнулись с Охтаром. Он уставился на них широко распахнутыми глазами, поджал губы и выглядел ошеломлённым и угрожающим – всё разом… Лилия и Индил переглянулись и молча глядели на капитана в ответ.
Наконец эльф моргнул и прокаркал, уставив палец в грудь Индила:
–Шельмец!
Принц вздрогнул и после секундного замешательства расхохотался, хлопнув Охтара по плечу.
–Вижу, вы рады!
–Я всегда был за счастье, – весело сощурившись, сказал Охтар. – Ты знаешь. Мои поздравления!
Всё успокоилось только к рассвету, когда утихла музыка, догорели свечи и все жители крепости утомлённые и умиротворённые наблюдали мягкое пробуждение рассветного неба над головой.
9
Осторожный, прохладный блеск рассвета отражался в глянцевых густо-зелёных листьях и набухших прозрачно-голубых бутонах ещё не распустившихся цветков. Вместе с этим едва ли час назад проснувшиеся лилии, торжествуя, осеняли небесным светом бурые мягкие тычинки, ещё влажные, не пачкающие лепестков.
Лилия, не спавшая ночи, чувствовала себя, однако, полной сил более чем в любое другое утро. Девушка сидела прямо на булыжнике, окружавшем пруд, и наблюдала за Индилом: оставив ей свой плащ, он с благоговейной полуулыбкой на лице исполнял первую свою обязанность – обихаживал ожившие возле хижины цветы. Случайные капли воды, попавшие из кувшина на острые тонкие листья, рассыпались брызгами разорванной нитки каменных бус.
Самый конец тщательно подобранного подола платья всё же коснулся поверхности воды. Индил, окончив работу и оставив кувшин, поправил это и опустился рядом с Лилией, обняв её плечи и руки.
–Есть ли у тебя ощущение, что что-то изменилось? – спросил он после недолгой паузы.
–Относительно тебя и меня?
Индил кивнул. Его взгляд стал серьёзен.
–Я заметил твоё смятение, ты, конечно, знаешь. И хотя после той минуты и до сих пор я уверен в счастье и согласии между нами… мне хотелось бы всё же знать, что смутило твою душу.
Глаза девушки блеснули. Она, немного подумав, наклонила голову.
–Мне так жаль, что я заставила тебя сомневаться. Я, правда, не хотела; это так. Не серьёзно.
–Быть может, сама с собой ты пришла к какому-то решению. Позволь и мне.
Упорная озадаченность без следа раздражения, вызова или обвинения захватила всё его выражение. Сказанное им было просто, и Лилия, как ни хотелось ей вначале сочинить иное объяснение всему, не смогла так поступить с Индилом.
–Да, я… я хотела отказаться в первую секунду, как поняла, о чём ты просишь.
Индил ожидал этого и испугался – в то самое, оставшееся в ночи мгновение. Но теперь, оставаясь спокойным, кивнул.
–Но почему?
Пальцы девушки едва заметно дрогнули; она виновато улыбнулась и пожала плечами, высказывая то самое, что так нежданно повергло её в отчаяние прошедшей ночью.
–Я вспомнила, что очень скоро умру. Сначала состарюсь, а потом…
–Странные мысли! – прервал её Индил.
–Мне осталось жить лет пятьдесят, если повезет. Для меня это целая жизнь, и прожить её вместе с тобой – лучшей судьбы нельзя было придумать! А ты… я не знаю, почему это не пришло мне в голову раньше…– Лилия немного нервно усмехнулась. – Ты ведь такой… и останешься один. И тебе будет больно, когда я умру.