Подруги смеются. Пробуют и свои десерты.
- Ооо, ммм, идеальный вкус! - стонет Милана.
- Девочки, я уже согласна потратить еще одну зарплату, чтобы тут еще и позавтракать. - восклицаю я.
- Лера, а какую ты прелесть нашла в тридцатилетии? Ты обещала рассказать. - напоминает Алиса, смакуя мятное мороженое, украшенное цветами фиалок.
- Ах, да, есть у меня кое-какие соображения. Сейчас расскажу. - я прихорашиваюсь, поправляю платье, готовясь выступить с речью. - Итак - всем нам уже по тридцать лет. Что в этом хорошего? - Я загадочно смотрю на подруг, выдерживаю паузу.
- Ничего. - протягивает с грустной усмешкой Алиса.
- Во всем можно найти плюсы. - возражаю я. - Да, мы все к тридцати годам хотели иметь семью, детей, квартиру-машину-дачу и хорошую работу. Но не сложилось.
Подруги кивают, вздыхают с горечью.
Я продолжаю:
- У нас нет ни квартир, ни машин, ни приличных мужей. Нет даже женихов. Все вокруг твердят, что пора рожать, иначе будет поздно. Такое чувство, будто тридцатилетие - это приговор или конец света.
- И не говори. - мрачно соглашается Милана.
- Так вот, - торжественно заявляю я. - Если взглянуть на тридцатилетие немного под другим углом, оно может показаться не таким ужасным.
- Ну же, не тяни! - не выдерживает Алиса, теребя цветок на плече.
- Хорошо. - говорю я и поднимаю бокал. - Девушки, поздравляю вас с новым совершеннолетием!
7
По залу разливается мелодичная музыка.
- Вот только подумайте сами! - продолжаю я развивать свою мысль после того, как мы делаем по глотку вина. - До тридцати мы постоянно чем-то заняты. Учеба в школе, потом в университете. Первая работа, первая любовь. И первое, и второе требуют огромного количества переживаний, эмоций. Мы получаем жизненный опыт. Мало кому везет сразу начать карьеру именно в той сфере, к которой душа лежит. У меня, например, так не получилось. Кем я только ни работала, вы же знаете. И лишь сейчас, в тридцать лет, поняла, чего я, собственно, хочу. Но я бы этого не поняла без всего прожитого за прошлые годы. То же касается и личной жизни. С первого раза почти никому не везет. Мы встречаемся с разными людьми, делаем выводы и к тридцати годам уже точно знаем, какого спутника для себя ищем. О чем все это говорит?
- О чем? - нерешительно спрашивает Алиса.
- Да о том, что в тридцать у нас наступает настоящее совершеннолетие. Золотое время. Когда мы уже точно знаем, чего хотим от жизни и людей, и полны сил, чтобы достичь всего, чего пожелаем. И мы уже не должны ни перед кем отчитываться. Только перед собой.
На лицах подруг расцветают улыбки.
- А в этом что-то есть. - кивает Милана.
- Продолжай, - требует Алиса.
- В общем, девочки, я считаю, что тридцатилетие - отличный повод для нового старта. Мы многое пережили, сделали выводы, определились с желаниями. Время начинать новую жизнь. Осознанную, активную, интересную. У нас все впереди и все только начинается. Главное - поставить себе новые цели и новую планку.
Я снова принимаюсь за десерт, пока подруги переваривают информацию. Кажется, они воодушевились.
Милана, погрузившись в мысли, ковыряет вилкой свой торт, потом поднимает глаза.
- То есть, ты имеешь в виду, что даже в таком возрасте можно круто изменить жизнь? - спрашивает она с надеждой.
- Да. - без тени сомнения говорю я. - Вот чего ты хочешь, но считаешь, что не можешь себе позволить?
Покручивая прядь медных волос, подруга произносит:
- Вы прекрасно знаете, чего я хочу. Все это уже давно знают.
Я киваю.
- Да, ты хочешь переехать в столицу. Но уже шесть лет подряд находишь горы причин, почему не можешь этого сделать. То работу жаль терять, то кредит висит, то какие-то хиленькие отношения держат.
Милана молчит, но, кажется, готова возразить. Я продолжаю, с напором:
- Тебе тридцать лет! Твои оправдания уже никому не нужны. Ты просто решаешь, делать, или нет. - я наклоняюсь вперед. - Если ты этого правда хочешь - рискни! Возьми и рвани в столицу. Найди работу, сними квартиру. Например, со мной напополам. И посмотри, что будет. Это так просто! Когда же еще это делать, если не теперь?
Милана отводит взгляд. Я ее знаю. Знаю, что с губ ее готовы сорваться годами накопленные возражения и оправдания своему бездействию. Такой уж она человек. Кому-то перемены даются легко. Но Миланка не из таких.
Я примирительно поднимаю руки.
- Я лишь хочу сказать, что мы, тридцатилетние, можем творить со своей жизнью все, что захотим. Развлекаться по полной. Исполнять свои мечты. Свои мечты! Не родителей, не навязанные стереотипами. А свои. Начинать с нуля и двигаться туда, куда нам надо. И у нас для этого еще вполне достаточно времени. Вот в чем суть. Вот в чем прелесть тридцатилетия, - заключаю я с вдохновением.