Из-за последних слов я вздрогнула и зачем-то принюхалась к себе. А вдруг я уже разлагающейся плотью пахну? Кто его знает.
Повернувшись лицом к Эйнару, серьёзно так на него посмотрела, не замечая ни единой эмоции, которая означала брезгливость или неприятие, но спросить всё же надо.
— Эйнар, Вильям сказал, что моё тело мертво, даже, несмотря на то, что душа в него вернулась. Тебе не противно? По сути, я мертвяк, только более продвинутая его версия.
Честно говоря, я волновалась. А вдруг и правда ему противно, но он мужественно терпит, так как не хочет обидеть меня или ещё по каким причинам.
Ренольд рядом как-то подозрительно булькнул. Прищурившись, покосилась на него. Он что смеётся надо мной? Ничего смешного, тема весьма для меня болезненная. Хорошо смеяться, когда это не ты сидишь и беспокоишься, что рано или поздно от тебя начнёт нести мертвечиной.
— Глупая, — Эйнар обнял меня чуть сильнее и прижал к себе (блин, неудобно так вывернулась, как бы потом назад развернуться) — Мне без разницы, что там с твоим телом. Главное, что ТЫ здесь, остальное не столь существенно.
— Почему? — быстро спросила, чувствуя, как в груди разливается тепло. И непонятное, странное, даже пугающее волнение.
— Что значит почему? Потому что я тебя люблю, других причин мне не нужно.
Часть III. Глава 5
Глава 5
— Тс! Спрячься! — сделав страшные глаза, прошептала, выглядывая из-за угла. Руку при этом держала на груди Эйнара, не давая ему тем самым тоже высунуться. — «Как маленький, в самом деле! И чего лезет?!» — проскользнула сердитая мысль.
Проследив глазами за патрулём ушастых, подождала минут пять и немного высунувшись, огляделась по сторонам. Вроде никого. Тишина, что даже странно.
Махнув рукой, лёгкой трусцой побежала в сторону нижнего города. Следом за мной выбежал Эйнар, за ним Ренольд, Мидах, Вильям и самыми последними, чуть корябая когтями камень мостовой, Люц с Фарго, кальпи Эйнара. Они, кстати, с Люцем крепко так подружились.
На мгновение повернув голову, окинула всех взглядом и нахмурилась. И куда мы такой толпой? Говорила же я им, что могу сходить и одна, но нет, упёрлись, как ослы.
Тем более что Альрик запретил Эйнару выходить пока что из Оллатар, предоставив, на мой взгляд, достаточно весомый аргумент — Мор. Эйнар, правда, с лёгкостью разбил этот аргумент — Мору нужна Лера, а не он. Но, как и следовало ожидать от Князя, он привёл ещё кучу всего, из чего следовало, что до ста лет Эйнару лучше забыть о каких-либо вылазках за пределы города, а ещё лучше дворца.
Вообще, я заметила, что братья очень сильно опекают Эйнара, а он всеми силами отбрыкивается от них, возмущается и дуется, что выглядит крайне забавно и трогательно.
Ренольд тоже наотрез отказался оставаться в городе тёмных эльфов, сказав, что одному ему тут будет скучно, да и упустить шанс поглядеть на мир он не может.
Мидах и так был намертво привязан ко мне. Как оказалось, наши души после моей невольной гибели сплелись очень тесно, так что он так и так пошёл бы со мной.
Вильям, сказав, что со мной интереснее, тоже решил отправиться в путь. Да и что ему делать в Оллатаре? Эльфов пугать? Так они его не видят и не слышат.
Люц? Ну, с Люцем всё и так понятно. Этому ребёнку только дай волю, он сразу же начинает шкодить. Хотя в последнее время стал более степенным. Правда, самую малость, но всё же.
Оглядевшись, махнула рукой, давая знак, чтобы двигались быстрее. Недалеко слышались голоса. Видимо, кто-то всё-таки шатается или же очередной патруль.
Нам осталось пройти нижний город, обойти его и выйти к воротам на востоке. Если можно было мы бы не шухерились так. Просто война с орками назревала всё сильнее, и Альрик едва ли не запер всех нас в замке, а мне совсем не улыбалось ходить подванивающим трупачком. (Немного утрирую, совсем я не пахла, но знание, что я мертвец, меня угнетало). Зарывшись в библиотеке на целый месяц вместе с Вильямом и Мидахом, мы нашли в одной из книг небольшое упоминание, что такое вполне можно исправить. Как? Не говорилось. Лишь была ссылка на вампиров, которые, якобы, знают как.
Помаявшись немного, я всё же решила уходить сейчас. Неизвестно, как долго может длиться такое моё состояние. Вполне может быть, что вечно, а может, и совсем недолго.