Но даже если бы вся семья узнала о чрезмерном любопытстве Лермонтова, то могла бы порвать с ним отношения. Но уже в 1840 году, спустя три года после пропажи пакета, та же Е. М. Мартынова вновь пишет сыну: "Лермонтов у нас чуть ли не каждый день. По правде сказать, я его не особенно люблю; у него слишком злой язык и, хотя он выказывает полную дружбу к твоим сестрам, я уверена, что при первом случае он не пощадит и их; эти дамы находят большое удовольствие в его обществе. Слава богу, он скоро уезжает; для меня его посещения неприятны…" Пусть и недовольна мать посещениями Лермонтова, но совсем по другой причине, за его злой язык. Сестры же находят большое удовольствие в его обществе. Да и сам Мартынов постоянно встречается с поэтом. Эпизод с пакетом или забыт, или разъяснен, и доказано, что вины поэта не было никакой. К тому же еще в 1839 году умирает сам Соломон, посылавший деньги в пакете. И вдруг еще через год, в 1841 году происходит злосчастная дуэль, а еще через много лет Николай Мартынов эту давно забытую историю с пакетом будто бы приводит в качестве единственной причины дуэли. Подхватили эту историю и все защитники Мартынова, им и дела нет до четырехлетней разницы во времени между пропажей пакета и дуэлью. Они и всерьез считают, что гениальная "Тамань" написана ради оправдания Лермонтова в глазах Мартынова. Пусть бы тогда почаще пакеты пропадали у наших писателей, и в результате гениальные повести рождались бы на свет. На бедного поэта родственники Мартынова и его защитники сваливают уже все несчастья рода. Та же старшая сестра Мартынова Е. С. Ржевская в разговоре с Я. К. Гротом в 1852 году утверждала, что Мартынов вынужден был выйти в отставку из-за дуэли с Лермонтовым. Это уже полная нелепица.
Для меня остается тайной, почему никто из свидетелей дуэли, из близких ему людей не написал ни слова о самой дуэли. Допускаю, что при жизни Николая I печатать что-либо о Лермонтове было запрещено. Тем более о его дуэли. Но почему ничего нет ни в дневниках, ни в письмах, ни в устных пересказах? Ни у вроде бы ближайшего друга поэта Алексея Столыпина (Монго), ни у Сергея Трубецкого, ни у Михаила Глебова? Отмолчался и Руфин Дорохов. Слава поэта росла с космической скоростью. Стихи уже вскоре после гибели Лермонтова учили во всех гимназиях. И никто из друзей о поэте ни слова. Сам Мартынов дважды начинал оправдываться, но оба раза резко обрывал свои воспоминания.
Я не верю в случайность такого единодушного замалчивания любых сведений о Михаиле Лермонтове. Значит, не то было с самой дуэлью. Да и была ли она вообще? Был ли вызов на дуэль? Были ли секунданты? Воспоминания князя Васильчикова и Эмилии Шан-Гирей чересчур запутанны и скорее являются самооправданиями замешанных в гибели поэта людей. Что они скрывали и о чем не хотели говорить?
После вызова Мартыновым поэта на дуэль друзья надеялись, что Мартынов не найдет себе секунданта и дуэль сама собой отменится. Мартынов обратился с просьбой к князю Васильчикову, и тот охотно согласился.
Я согласен с версией, пожалуй, самого дотошного лермонтоведа XX века Эммы Герштейн, что скорее всего именно князь Васильчиков и спровоцировал дуэль. Князь ненавидел Лермонтова уже за одни эпиграммы в его адрес:
Его отец, канцлер Российской империи Илларион Васильчиков, доверенное лицо Николая I, охотно поддерживал нелюбовь сына к поэту. Корф записал в своем дневнике: "Князь Васильчиков виделся с государем и остался очень доволен результатом аудиенции в отношении к своему сыну… Между тем, быв сегодня у князя, я нашел перед ним раскрытым на столе роман Лермонтова "Герой нашего времени". Князь вообще читает очень мало, и особенно по-русски; вероятно, эта книга заинтересовала его теперь только в психологическом отношении: ему хочется ближе познакомиться с образом мыслей того человека, за которого приходится страдать его сыну".
И потому официальная версия о том, что секундантом Лермонтова был князь Васильчиков, — явно лживая. Не мог быть секундантом поэта и Михаил Глебов, живший в одной квартире в Пятигорске с Мартыновым. Кто же? Если справедлива версия, что Алексей Столыпин был секундантом и он же медленно командовал: "Один, два, три…" — выстрелов всё не было, то по правилам дуэльного кодекса дуэль должна была быть закончена. Вместо этого Столыпин кричит, вмешиваясь в дуэль: "Стреляйте, или я вас разведу!.." Тем самым он и провоцирует выстрел Мартынова. Становится соучастником убийства. Пусть и самым невольным. Но был ли Столыпин на дуэли? Никто сказать не может. При жизни своей бывший ближайший друг Лермонтова не проронил ни слова.