Свои высокие идеалы гуманности Владимир Арбенин противопоставляет лицемерной морали, в старой дворянской Москве у него много врагов. Его называют «повесой», говорят, что голова его набита «ложными мыслями». Но друзья любят этого умного, талантливого, просвещенного человека. «Личность!» - с удовлетворением восклицает мать Владимира, узнав, что сын, как и она, осужден светом. Свет этот, против которого она восстала, называет обществом «глупцов и злодеев».
Богатство внутренней жизни отражается на лице Владимира Арбенина. Он «не красавец», но душа «блещет в его темных глазах», говорят о нем знакомые. У него «злой язык», но те, кто его знает ближе, утверждают, что у него «доброе сердце». Вспомним: «И даже злым толпе кажусь», - писал про себя Лермонтов.
Поэт стремился создать в своей драме типический характер. «Предметом моего сочинения был характер…» Эта оборванная фраза начертана его рукой на обложке тетради с автографом «Странного человека».
Автор послужил одним из прототипов для своего героя. Между ними большое внутреннее и даже портретное сходство.
То гневно обличающий несправедливость, то весело смеющийся и острящий в кругу друзей, мечтательно импровизирующий на фортепьяно или погруженный в глубокое раздумье - таков обаятельный образ молодого поэта, героя драмы Лермонтова. Таким рисуется он из реплик действующих лиц, из авторских ремарок, из собственных монологов. А его произведения - лирические стихотворения самого автора или их варианты. После гибели Владимира Арбенина было найдено множество тетрадей, похожих на юношеские тетради Лермонтова: «Там стихи и проза, есть глубокие мысли и огненные чувства». И если искать литературное воплощение образа юного Лермонтова, то многие черты для него можно найти именно в герое драмы «Странный человек».
«Вы желали бы во мне найти Вертера!… Прелестная мысль», - с иронией говорит Арбенин Наташе Загорскиной, которая старается его утешить в собственной измене. Но ни автор, ни сам герой не согласны с таким сближением его с героем Гете - Вертером, почти всецело поглощенным страданиями несчастной любви. Эти страдания занимают несравненно меньшее место в большой и сложной внутренней жизни Владимира Арбенина. Он гибнет не оттого, что ему изменила Наташа Загорскина. Утрата прежней веры в жизнь, прежних идеалов - вот в чем причина гибели Владимира Арбенина. Для него, как позднее и для героя «Маскарада» Евгения Арбенина, «преграда рушена между добром и злом». А потому сцена объяснения Владимира с Наташей и заканчивается обращением героя к богу: «Ты виновен!»
Если искать Арбенину родственный тип в мировой литературе, то надо искать среди героев Шекспира. Именно Шекспиром Лермонтов увлекался в период создания драмы «Странный человек».
«Читайте Шекспира», - писал Пушкин, работая над «Борисом Годуновым». «Отцу Шекспиру» следовал он в «вольном и широком изображении характеров», брал за образец законы трагедии народной, шекспировской, считал истинным правилом трагедии шекспировское «правдоподобие положений и правдивость диалога». «Читайте Шекспира, вот мой припев…»
Работая над юношескими драмами, Лермонтов, так же как и Пушкин, читает Шекспира и старается учиться у него. Об этом свидетельствует его письмо к М. А. Шан-Гирей, написанное за три-четыре месяца до драмы «Странный человек». Выше всего для него «Гамлет». «Если он велик, - говорит Лермонтов о Шекспире, - то это в «Гамлете», если он истинно Шекспир, этот гений необъемлемый, проникающий в сердце человека, в законы судьбы… то это в «Гамлете». Так пишет Лермонтов зимой 1831 года, после окончания двух своих первых драм. Ни об одном из других писателей не сохранилось таких определенных и восторженных высказываний Лермонтова, как о Шекспире. С его творчеством он познакомился уже давно. Еще в поэме 1929 года есть эпиграф из «Отелло». Письмо свидетельствует и о том, что его понимание образа шекспировского героя расходится с трактовкой Гамлета, как человека безвольного. Эта точка зрения, высказанная Гете в «Вильгельме Мейстере», была в то время распространена. Лермонтов видит в Гамлете человека с сильной волей. «…Как хотите вы из меня, существа, одаренного сильной волей, исторгнуть тайные мысли?» - свободно передает он в письме слова Гамлета, обращенные к двум придворным. Эта сцена, где особенно проявляется сила личности Гамлета и его превосходства над окружающими, приводит Лермонтова в восторг.