- Давно ли мужики прибыли-то? – вздохнул Карно.
- Да вот как раз перед обедом…
- Ты вот что, Брано, мужиков покорми, отведи в гостиный дом, пусть передохнут с дороги. Вечером приведешь, поговорим.
- Будет сделано, воевода.
Брано отвесил всем присутствующим неглубокий короткий поклон, не забыл еще раз похвалить поварское искусство Истрил и аккуратно прикрыв за собой дверь, удалился. Карно еще раз вздохнул.
- Все слышали? И что делать будем? – вопрос вроде был общим, но Истрил, убирая посуду со стола, даже не повернулась к Карно, не бабское это дело – такие вопросы решать, а Оли тем более и не дернулась, да и смотрел староста на Ольта. Тот пожал плечами.
- А что тут делать? Думать будем. До вечера мужики подождут, а мы пока свои делишки доделаем и заодно хорошо подумаем. Слишком все серьезно.
Карно некоторое время помолчал.
- Тогда до вечера разбегаемся, заканчиваем все начатое, а вечерком перед ужином поговорим. Все. Я к дружине, еще раз проверю, кто уже готов. Чувствую, пришла пора их в деле проверить.
Ольт только кивнул и вся семейка, а они давно уже считали себя одной семьей, разбежалась по делам, за исключением Истрил, оставшейся на хозяйстве. Карно твердым размеренным шагом, который у него появился с тех самых времен, как он стал старостой и воеводой, а может вспомнились и вернулись повадки тысячника королевского войска, направился к казармам, где воины уже должны были закончить с обедом. У деревенской дружины была своя столовая, свой кашевар и вообще своя тыловая служба, которой Карно озаботился сразу, как дружина стала обрастать мясом. Вообще за таким решением назойливо торчали уши одного не по годам шустрого пацана, но следует отдать должное уму и опыту Карно, который сразу понял и оценил все преимущества такого устройства войска. Обычно в местных войсках дружинники одного десятка скидывались в общий котел и питались соответственно тому, насколько хватала достатку у десятка. Были и такие, кто питался сам, не желая или делиться, или наоборот, кому было стыдно за свою нищету, но были они редкостью. К таким относились с безразличием и пониманием. Ну хочет человек сам себя кормить, ну и кто же ему может запретить? Но чаще всего в десятке народ был дружен как в семье и, если что, взаимная помощь была не пустым словом. Одна общая еда, общее имущество, общие интересы и жизнь и, если что, одна смерть на всех.
Но в деревенской дружине кормили всех воинов, независимо от того, кто в каком десятке находится и кормили одинаково всех от простого воина до полусотника. И даже сам воевода не чурался иногда зачерпнуть из воинского котла. У дружины имелся свой кузнец и даже свой завхоз, которого этот странный Ольт иногда под настроение почему-то называл «товарищ прапорщик» или «старшина», и на котором лежало обеспечение воинов всем необходимым, начиная с ложек и кончая наконечниками для стрел. Так что вся жизнь деревенской дружины обеспечивалась и крутилась вокруг казармы.
Ольт же вместе с Оли пошли на лесную поляну, постоянное место тренировок «малой дружины». Вообще-то такого понятия до Ольта здесь не существовало. Воинскому ремеслу обучали в семьях отцы и старшие братья, а затем подростки, достигшие пятнадцати годков, могли жениться, заводить семьи и детей, иметь собственное хозяйство и по факту считались уже вполне самостоятельными личностями, вполне годными для того, чтобы вступить в дружину местного барона. Другое дело, что не каждого могли туда взять. Тут уже все зависело от того, насколько хорошо каждый будущий воин был подготовлен в семье. И в этом вопросе каждый лесной житель пускался кто во что горазд. Кто-то, пройдя службу в королевском войске, обучал своих отпрысков сам, но таких было мало, а в последнее время вообще не было, так как королевства уже не было, как и его армии, кто-то в складчину нанимал воина-профессионала, обычно из наемников, из тех, кто всю свою жизнь посвятил войне и умел хоть что-то, а кто-то просто, не имея средств и возможностей, махнул на все рукой, надеясь на природную ловкость и смекалку своих сыновей. Во всяком случае действиям простой дубинкой или шестом и стрельбой из охотничьего лука обучались все лесные мальчишки с малолетства и этой пародией на настоящее оружие более-менее владели все мужчины лесного края.
А куда деваться, если одним из первых указов новой власти был запрет на владение боевым оружием, так что даже тем немногим знаниям, что еще помнили оставшиеся в живых воины Эдатрона, учились тайком. Бывало, что в роли учителей оказывались и северные воины, давно уже считавшие Эду своей Родиной. Но чему мог научить наемник, выучивший пару приемов, которых хватало только на то, чтобы отбиться от разбойников? Да и то, честно говоря, среди них частенько попадались люди случайные, зачастую имевшие к армии самое косвенное отношение и только потому, что им повезло как-то разжиться железякой, именуемой мечом. А чего же не заработать на бедных эданцах, которым разрешены к ношению только короткие ножи и длинные палки?