— А я чего, я же так, для разговору. Скучно тут стоять-то…
— Вот и не лопочи, чего не понимаешь! — окончательно пригвоздил его Митька, шагая вперед меня в проем.
Я шагнул следом, делая лицо максимально серьезным.
Когда же массивная дверь за нами с глухими клацаниями затворилась, и мы отошли на несколько шагов в лес, я произнес.
— Ну, ты, Митька, даешь! Даже не ожидал от тебя!
Митька молча начал экипироваться: маска, перчатки, перевязи сделал в запястьях, щиколотках. Я все в точности повторял за ним. В конце Митька достал из мешка небольшую баночку, хлопнул крышкой и, черпнув пальцем какое-то масло, наугад намазал на себя. Протянул банку мне.
— Это что за дезодорант? — спросил я, понюхал: вообще ничем не пахло.
— Это запах Леса, — ответил Митька. Он уже не смотрел на меня, как на идиота, задающего идиотские вопросы. — Для того, чтобы меньше привлекать к себе внимания.
— Понятно, — ответил я. И зачерпнул двумя пальцами, чтоб уж наверняка слиться с природой.
Когда были готовы к встрече с Лесом, двинулись гуськом: Митька пошел первым, я за ним.
Уведомление ЛЕС.
Вы вошли в локацию Большой Лес.
Большой Лес жил своей бурной жизнью: щебетали разноголосые птицы, жужжали жуки, мухи, пчелы, порхали бабочки с ладонь размером, в кустах у тропки кто-то шебуршал. Деревья — ели, березы, дубы и прочие липы — качали огромными пушистыми ветвями. Запахи щекотали нос своим контрастным разнообразием. Встающее Солнце из-за ветвей видно не было, мы двигались будто во влажных сумерках, прорезаемых местами яркими лучами, как стрелами.
Митька долго шел молча, глядя под ноги, потом остановился у огромного ствола ели. Повернулся ко мне, неожиданно заговорил вполголоса, глядя под ноги.
— Я не знаю, Ник, как мне дальше быть. В голове полная ерунда. Не могу я как-то во все это не то что поверить, а принять разумом своим не могу. Не умещается у меня пока еще это в голове! Я, когда слушал ваш разговор со Старейшиной, думал, что сплю. И видится мне сон сказочный, необычный. У меня бывают иногда такие. Но — трясу головой, отгоняя морок сонный, — а он не отгоняется! Наяву это все! И меня аж трясти начинает!
— Слушай, Митька…
Но он остановил меня жестом, продолжил.
— Я должен тебе это сказать, понимаешь?
— Ладно, — я пожал плечами, огляделся, ничего подозрительного не увидел и не услышал. — Если должен выговориться…
— Я не знаю, как ты, — продолжил Митька, — может ты к этим перевоплощениям, всяким перемещениям привычный. Но у нас в Общине это не принято. Я всю жизнь свою живу здесь, и Лес этот вижу с рождения, привычный к этому Лесу, да ко всему вокруг. А тут ты появился, стал говорить странные вещи с самого начала — и у меня тоже все путаться стало в голове. Не могу я никак к этому привыкнуть! Не знаю, что делать!
Ну, выдал ученик! Я стоял, огорошенный его неожиданным спичем, глядел на него и с восторгом, и с тревогой. Он же, видимо по привычке, внимательно зыркал глазами по сторонам. Не такой и простак, этот Митрофан Хохотульевич оказался! И что ему ответить? Да что — правду. Она всегда правильней всего будет, особенно в критической ситуации.
— Митька, — начал я, хотел ему по-учительски руку на плечо положить, но передумал. Какой он мне сейчас ученик? Он мой напарник. А в Лесу, где я полный ноль, мы вообще поменялись ролями, и он теперь мой учитель. — Ты молодец.
— Что? — спросил Митька, кинув на меня быстрый взгляд.
— Ты все правильно говорил, — продолжил я, не обращая внимания на окружающее. — Я — не Никифор. Это правда. То, что я в его теле, как ты уже понял, ничего не меняет. Это просто оболочка. В которую всадили МОЙ разум. Кто я на самом деле? Я не помню. Честно. Надеюсь, что хороший человек, а не маньяк какой-нибудь, или там суперспециалист по самым секретным супербоевым операциям. Думаю, тоже вряд ли. Не чувствую в себе этого. А оно бы все равно это «супер» как-то проявилось.
Митька продолжал прислушиваться и приглядываться, не ослабляя своего внимания вовне. Но и меня, я видел, тоже слушал внимательно.
Рассчитывая, что еще минута у меня есть, я решил все же поставить хотя бы в нашем назревшем разговоре точку.
— Я тебе скажу только одно. Я не знаю, не помню, каким я был человеком там, в своем времени. Может, при переходе, что-то отфильтровали, что Систе… э, в смысле, Лесу, не нужно было для моей миссии. Может, и нет. Но я не чувствую себя в чем-то ущемленным, слишком уж измененным как-то. Короче, я такой, какой есть. Ясно, что не Никифор. Он какой-то, судя по реакциям, которые я видел, слишком идеальный. Я точно не такой. Не такой правильный, что ли. Ну, где-то циничный, где-то ироничный, это да, есть. Уж такой я! И тебе придется принять меня — не Никифора, а меня — таким, какой я есть. Потому что у нас с тобой теперь одна цель, одна задача. Мы в связке. Ты и я. Не знаю насколько долго, но пока мы вместе, нам и надо быть вместе. Доверять друг другу, прикрывать спину. Быть друзьями, в конце концов! Ты согласен быть моим другом? Могу я на это рассчитывать?