Надежда почему-то умолкла, и некоторое время они шли в тишине. Она выглядела серьёзной и испуганной и уже не могла без умолку тараторить на ходу. И Волку эта перемена нравилась. Такие эмоции были ему понятны.
- Передохнуть бы. - Надежда робко подала голос, когда они ушли с открытого пространства и углубились в рощу. Волк замедлил шаг, внимательно прислушиваясь и настороженно поглядывая вверх, на раскинувшиеся над их головами кроны деревьев.
- Не бубни. Я тебя с собой на привязи не таскаю. - вяло огрызнулся он в ответ, хотя больше, чем кто-либо разделял её желание. Впереди были ещё целый день и целая Ночь, а Зверя знобило от усталости и голода. Он крутил головой и часто моргал, чтобы избавиться от постоянно мелькавших на периферии зрений черных мух.
«Рано как. И на день раньше не вернешься - сожрут ещё во сне. Надо чем-то себя занять, а то вырублюсь, как сегодня утром, и с концами».
- Там белки? Или это обезьяны?
«Она окончательно рехнулась».
Волк, уже открывший пасть, чтобы выплюнуть очередную колкость, вдруг остановился и тревожно вскинул голову. Под кронами гигантских, прямых, как столбы стволов шевелились неясные тени.
«Не показалось!»
Надежда не могла отвести взгляда от его морды: она вся шла гневными морщинами, черные губы расползлись в стороны, вокруг желтоватых зубов пенится слюна, крохотные зрачки в стеклянных глазах резко раздались, закрыли радужку. Она медленно отступила на шаг в сторону, прижимая руки к груди.
- Что? Что случилось?
Огромное, тяжелое тело Волка с неожиданной прытью извернулось. Грохотнул выстрел, резко ударив по ушам, и женщина с криком отшатнулась, зажмурившись и зажав уши ладонями. На траву у её ног с хриплым клокочущим воем шлепнулось что-то живое, гибкое и темное, и, резким рывком вновь взвившись в воздух, толкнуло Надежду. Она упала, ладони встретили колкий лесной настил.
Тварь с злобным шипением ринулась вверх древесному стволу, исчезла среди раскидистых крон, где разглядеть её черное, жилистое тело было невозможно, и умолкла. Волк начал нервно крутиться на месте, вглядываясь в расплывавшиеся перед глазами узоры крепко сплетшихся между собой ветвей. Он был уверен, что выстрел не нанёс живучей лесной нечисти особого вреда, и та уже готовится к новой атаке. И не ошибся.
Противник возник перед Зверем, словно призрак, не издав ни единого шороха. С виду лёгкое, состоявшее из одних костей и узловатых мышечных волокон тело, с размаху врезалось в него, опрокидывая на спину. Длинные пальцы впились в горло: свернуть мощную шею Волка они не могли, а вот дыхание перекрыли мгновенно, заставляя того с хрипом разевать пасть, вхолостую щёлкая клыками и роняя с губ желтоватую пену. Не дожидаясь, пока Зверь попытается выломать ей кости ударом тяжелого ботинка, тварь, деловито урча, начала пятиться назад. Вторая пара мощных «рук» вместе с задними лапами, напоминавшими обезьяньи, цепко обхватили древесный ствол. Похожее на сожженного в уголь человека с огромными, занимавшими добрую половину черепа глазами существо лезло наверх, изогнув неестественно пластичный позвоночник и явно намереваясь утащить за собой Волка. Его тело постепенно начинало принимать вертикальное положение. Почувствовав, что ещё немного, и он исчезнет в ветвистой кроне на манер висельника, Зверь начал извиваться всем телом и с силой колотить ногами по земле, одновременно царапая когтями впившиеся в шею, словно веревки руки твари. Та раздраженно шипела: ей хватало сил удерживать рвавшуюся из хватки жертву, но не более - Волк вместе со своим рюкзаком был для неё слишком тяжел.
Хрупкое равновесие сил нарушила Надежда. Она принялась с пронзительным визгом швырять в распластавшуюся на дереве тень всё, что попадалось ей под руку. Первым в сторону яростно боровшихся лесных существ полетел клатч, рассыпая всё свое яркое содержимое, пронёсся мимо цели. Но тварь отвлеклась, жадно подалась вперёд, на мгновение забыв о Волке и, не выдержав очередного рывка соскользнула со ствола, раздирая когтями кору.
Зверь упал, увлекая за собой продолжавшего держать его за горло противника. Существо перекувыркнулось и шлёпнулось сверху, растеряно барахтаясь и быстро суча лапами. Волк прекратил попытки оторвать от себя пальцы твари и вцепился скрючившимися от боли и напряжения пальцами в её череп. Воздух прорезал безумный, полный боли вой, на траву брызнула чёрная кровь: его когти с чавканьем врезались в огромные глазницы, раздирая их.
Надежда, оглушенная предсмертным криком, зажмурилась, зажала уши руками, попыталась вскочить на ноги, тут же упала, отползла в сторону и уткнулась головой в лесной настил, словно желая закопаться в него, спрятаться среди листьев. В ушах у неё звенело, сердце дико колотилось. Ужас, несравнимый с тем, что она испытала, слушая разговоры теней в ночи, парализовал её и лишил сознания.