Когда Зверь в очередной замер на месте, пристально вслушиваясь, Надежда вздохнула, уже не пытаясь следовать его примеру, заранее уверенная, что это ложная тревога. Но он всё слушал и слушал, вытянув шею, словно взявшая след ищейка.
Треск и шелест. Теперь и она его слышала. Кто-то шёл со стороны чащи, там, где по определению никого не могло быть.
Из кустарника метрах в ста от них с треском выбрался человек.Настороженно огляделся, заметил их, сделал пару шагов назад и молча замер. Он был одет в рубашку и свободный старомодный комбинезон, в руках держал топорик вроде того, что висел на своём месте, на рюкзаке Волка.
Тот уже держал его на прицеле, вынуждая стоять на месте.
- Зачем оружие? Это же человек... - Надежда осеклась: Волк, не обращая на её слова ни малейшего внимания, шагнул вперед со странной нетерпеливостью, только буркнул уже на полпути странным возбужденным шёпотом:
- Здесь стой.
Он уже был мёртв, и поэтому не убегал. Ему нечего было спасать.
- Ясно. Так вот, почему я вас, шалашовок деревенских, всю неделю тут не видел. Тропку нашли, заразы, прямо через лес лезете. - Волк довольно оскалился, кивая на небольшой, еле заметный зазор в зарослях, где деревья немного расступались, позволяя осторожно протиснуться одному человеку. Смотревший на него снизу вверх горбоносый мужчина с серым дряблым лицом задохнулся воздухом, выпучив карие глаза. Он прижимал топор к животу, словно амулет, не делая попыток замахнуться.
Ружье в руках Волка клюнуло носом, раздался резкий, оглушительный хлопок, с деревьев в панике ринулись прочь несколько черных птиц, и человек страшно закричал.
Надежда молча смотрела, слегка приоткрыв рот и толком не понимая, что видит и слышит. Человек кричал страшным плачущим голосом и извивался на земле, пытаясь согнуться к нелепо вытянутой вперёд ноге. Огромная Тень с горбатой спиной нависла над ним, касаясь тела длинными лапами. Потом в одно мгновение стало совсем тихо. В глазах потемнело.
Волк облизнулся, с наслаждением вдыхая запах крови, чувствуя, как немного, но ощутимо уходит усталость. Ради этого стоило разбазарить пулю. Он-то ждал войны, а они, как мышки, по одному шныряли туда сюда, прячась от его глаз среди деревьев, которые ненавидели. Неужто его они боятся чуть ли не больше, чем Леса? Ему это льстило. Хотя он прекрасно знал, на что могут пойти люди, когда по-настоящему тебя ненавидят.
«Надеюсь, они поняли намёк. Интересно, что эти идиоты предпримут теперь? Были бы они посмелее, как те, можно было бы избавить эту землю от ещё одной кучки бесполезных паразитов.»
С другой стороны послышались быстрые приближающиеся шаги. Волк повернул голову, прищурился: в перелеске мелькали, становясь всё больше и отчётливее чьи-то фигуры. Он вгляделся, медленно поднял ружье, прицеливаясь в одну из них, потом резко опустил, хмурясь в недоумении.
- Это ещё что такое?
Разрушительный самоанализ
Смотри внимательно.
Это было около двух недель назад. Змей стоял у окна в доме Галки и, пригнувшись, смотрел наружу сквозь щели между досками. Заделаны они были добротно: сквозь узкие отверстия еле-еле просматривался мир снаружи. Рука Волка тут узнавалась безошибочно, как и на всех укреплениях в этом доме. Спиной почувствовав на себе пристальный взгляд, Змей слегка повернул голову и вопросительно изогнул бровь. Ему не показалось: до того тихо скучавшая в стороне Галка теперь, не отрываясь, смотрела на него, невольно растягивая полные губы в озорной улыбке. Молчала, мялась, безуспешно пыталась её спрятать, но веселым, настойчивым взглядом сверлить не переставала.
- Что? - и без ответа догадавшись, чего хочет от него Птица, он невольно изобразил лицом картинное страдание - Опять?
- Угу! - Она радостно встрепенулась и быстро кивнула.
Змей тяжело вздохнул, выпрямляясь. А потом неуклюже улегся на спину прямо на пол и поднял руки вверх. Галка тут же подскочила к нему и цепко ухватила за запястья теплыми пальцами.
-Ты понимаешь, что Волк устроит истерику, если это увидит? - невозмутимым тоном осведомился юноша. Сияющее, большеглазое лицо Галки, частично заслонявшее собой потолок всем своим видом говорило: что подумает Волк, её сейчас совершенно не волновало.
- ДА! - громким, смеющимся шёпотом ответила она и, не отпуская руки Полоза, начала пятиться в коридор.
Ей было всё равно, она уже погрузилась в одно из своих новых любимых развлечений: с довольным хихиканьем, без особых усилий волочила Змея по полу, то таская его по всему дому туда-сюда, то кружа практически на месте. С некоторых пор это превратилось в её личную забаву, которая могла повторяться едва ли не до бесконечности, когда Змей приходил. Он сам не знал, как относиться к внезапно прицепившейся к нему роли игрушки, но всё же охотно позволял Галке буксировать себя, ощущая её незатейливую детскую радость, как свою собственную.