— А я?
Он что-то невнятно пробормотал и продолжил идти дальше.
— Ты не сказал, как тебя зовут, — заметила я.
Надеюсь, он окажется прав насчёт Эмбер. Но как я её потом найду? Мне что, надо остаться здесь и всю ночь ждать её на опушке? Это был совсем не вариант.
— Я Амалия, — представилась первой, потому что мужчина не ответил, и вздрогнула, стоило собственному имени слететь с языка. Надо было использовать вымышленное имя, чтобы не выдавать себя.
Он долго молчал и, когда я уже почти смирилась с тем, что ответа не дождусь, произнес:
— Риз.
— Ри-и-и-з-з, — протянула я, пробуя на вкус иностранное имя. — Как… рис?
Он снова оглянулся на меня с каменным лицом и коротко кивнул.
Я выразительно посмотрела на свое запястье, за которое он всё ещё держал меня.
— Я не собираюсь убегать, можешь отпустить.
Он смотрел строго вперёд, но все-таки ответил:
— Деревья разлучат нас, если им представится шанс.
Словно бы в ответ на его слова ветви вокруг нас начали трястись. Это было похоже на смех.
— Кто бы мог подумать, что яблони такие вредные, — произнесла я, просто чтобы развеять тишину.
— Ты бы, наверное, тоже невзлюбила людей, если бы они каждую осень забирали твоих детей.
У меня отпала челюсть, и я резко остановилась.
Риз обернулся, чтобы посмотреть на мою реакцию. Он выглядел невозмутимым, но я почувствовала, что мужчина просто дразнил меня.
— Как ты можешь говорить такие вещи! — воскликнула я. — Ты же это не серьёзно?
— Нет, — ответил он и пошел дальше. — На самом деле у деревьев нет разума — в них просто поселились духи.
И всё же теперь я дважды подумаю, прежде чем съесть яблоко.
Роща закончилась и впереди показалась поляна. Я облегчённо выдохнула, когда мы наконец вышли из сада.
Ступив на безопасную поляну, Риз тут же выпустил моё запястье, словно ему было невыносимо и дальше прикасаться ко мне. Я подошла к дереву и прижала руку к стволу.
— Спасибо, что позволили нам выйти. Пожалуйста, не обижайте Эмбер. Она много для меня значит.
Кора завибрировала под моей ладонью, хотя я и не поняла, что дерево пыталось этим сказать.
Когда я снова повернулась к Ризу, он хмурился.
— Что? — спросила я.
— Ты поблагодарила сад.
Он замолчал, но я почувствовала за его словами невысказанную досаду. Что-то вроде «ты поблагодарила сад, но не меня».
Почему-то эта мысль показалась мне дико смешной. С моих губ сорвался слабый смешок, полный легкомысленного облегчения. Я смеялась впервые за несколько недель. К первому смешку добавился второй и третий. И вот я уже согнулась пополам от хохота, пытаясь перевести дыхание.
Риз просто стоял и смотрел на меня, скрестив руки на груди. Наверно подумал, что я сошла с ума. А кто знает? Может, так и есть.
Внезапно смех перешёл во что-то другое. Я задохнулась, когда из меня прорвались наружу рыдания. Впервые с тех пор, как мы узнали о смерти Бритона, по моим щекам потекли слезы.
Я опустилась на землю и спрятала лицо в складках плаща. Я ревела, презирая себя за это проявление слабости. Меня охватила такая тоска по Бритону, что хотелось самой умереть.
Не знаю, как долго я так просидела, наконец, оплакивая потерю брата. Задержав дыхание, почувствовала пустоту внутри себя. Лицо было мокрым и холодным. Трава колола ноги сквозь платье, а земля была жёсткой и каменистой.
Я не решалась посмотреть на Риза. Каким же ребёнком я наверно выглядела в его глазах.
Звук рвущейся ткани привлек моё внимание, и я посмотрела вверх. Риз молча протянул мне клочок своей рубашки.
Я в ужасе смотрела на него.
— Возьми, — сказал он слишком спокойным голосом. — Больше ничего предложить не могу.
Я медленно протянула руку и приняла подарок. Ткань наощупь оказалась жёсткая, совсем непохожая на платочки у меня дома. Крепкая, надёжная. Возможно, это была единственная рубашка Риза.
— Спасибо, — пробормотала я, впечатлённая его заботой.
Промокнула лицо, не в силах посмотреть Ризу в глаза. Он колебался еще несколько секунд, а затем присел передо мной, упираясь ладонями в колени.
— Разве это было так ужасно? Побродить пару часов среди яблонь? — спросил он. Но что-то в его тоне подсказывало мне: он знает больше, чем говорит.
— Я недавно потеряла близкого мне человека, — прошептала я, и от одних только слов мои глаза вновь наполнились слезами. — И только сейчас я впервые… — сжала губы, стараясь не допустить повторного срыва. Спустя мгновение прочистила горло и продолжила. — Он просил меня не терять силы духа.