Что, на мой взгляд, было вполне вероятно.
Когда откладывать разговор стало уже некуда, рыцарь отвёл меня в гостиную. Я заняла место на диванчике у камина и повернулась к нему, сложив руки на колени. И ждала.
Он сел в кресло напротив с видом преступника, идущего на казнь. Рыцарь явно не горел желанием начинать разговор.
Ладно. Решила начать сама.
Я смотрела на него тяжёлым взглядом, внимательно наблюдая за его реакцией:
— Риз… ты пересекал Разлом?
38
Риз
Всю дорогу до поместья я безуспешно пытался придумать разумное объяснение беспечным словам Моргана.
Но ничего не приходило на ум.
Я был не готов рассказать Амалии правду. Эту тайну я бы предпочёл унести с собой в могилу. У нас было слишком мало времени вместе.
Я присел в кресло напротив неё, чуть ли не мечтая, чтобы из-за угла выскочил тирейт. Уж лучше было сразиться с дюжиной тварей, чем признаться Амалии.
— Риз, — начала она осторожно, не сводя с меня своих прекрасных глаз. — Ты бывал в Дрейгане?
Как последний трус, я смотрел в пол.
— Да.
Она помолчала несколько секунд, словно не могла поверить своим ушам, хоть и знала ответ ещё до того, как задала вопрос.
— Как такое возможно? — выдохнула она.
— У Разлома есть узкое место, если идти прямо к северу отсюда. Дрейганцы сумели построить некое подобие моста между двумя королевствами.
И под дрейганцами я имел в виду себя и своих людей, а под мостом — длинную деревянную балку.
Со времён создания Разлома наши люди пытались найти способ спастись — сбежать из королевства, как крысы с тонущего корабля. Сначала мы пытались покинуть наши земли, уплыть прочь, как это некогда сделали фейри, но вернулись на исходную точку. То же самое происходило, когда мы пытались переплыть в Ренову в обход Разлома — далеко уйти не получалось, магия возвращала нас обратно к берегу, от которого мы отчаливали.
После этого мы посылали людей к границам Разлома на поиски возможного пути напрямую. Долго искали, и только пять лет назад нашли подходящее место. Если спуститься метров на пятнадцать, между двумя стенами каньона можно было увидеть узкое пространство, которое вполне реально преодолеть. Его нельзя было увидеть сверху в кромешной тьме… Но легко услышать, если бросить камешек.
Мой дядя был первым, кто добрался до Реновы. Мы полагали, что их королевство пострадало не меньше нашего, но мы ошибались.
Ренова процветала.
— И как там, в другом королевстве? — спросила Амалия, подавшись вперёд. Её глаза широко распахнулись, она жадно внимала каждому моему слову.
Не такой реакции я ожидал, если честно.
— Дрейган погибает, — ком застрял в горле при мысли о моей родине. — Когда был создан Разлом, магия вырвалась из недр земли, как и здесь, но Дрейгану не повезло так, как Ренове. Всюду тьма и ужас — вот, что наводнило королевство. Болезь. Ядовитые твари. Кошмары наяву.
Принцесса смотрела на меня с открытым ртом.
— Поля пусты и бесплодны, большая часть скота вымерла, людям нечего есть. Выжили только жители в городах, в безопасности за защитными стенами.
Амалия молча смотрела на свои ладони, обдумывая услышанное.
— Похоже, их наказание оказалось суровым.
— Наказание? — выпалил я, и она вздрогнула от удивления. — Они не сделали ничего, чтобы заслужить это проклятье!
Она сощурила глаза.
— Они начали войну.
— Ренова начала войну.
Она как будто хотела возразить, как тогда, на пароме, но откинулась на спинку дивана, внимательно глядя на меня.
— Так… значит, нам стало известно, что они нашли способ пересечь Разлом, и тебя послали туда, чтобы патрулировать границу?
Медленно кивнул, хватаясь за соломинку, протянутую ни о чём не подозревающей Амалией.
Ложь накапливалась новыми ярусами карточного домика, который очень скоро рухнет. Но я отчаянно вцепился в возможность потянуть ещё несколько дней.
— Как долго ты там пробыл? — продолжала принцесса.
— Очень долго.
Она устало вздохнула.
— Боюсь представить, что ты там видел.
Несколько минут мы сидели в полной тишине.
— А теперь тьма начала распространяться в Ренове, — тихо произнесла Амалия после очень долгой паузы, её голос был полон грусти и страха. — Поэтому ты здесь? Чтобы защитить меня от этого?
Фыркнул, сам себя презирая.
— В меру своих возможностей.
— Так мой отец знает, что ты со мной?
— Он… не знает.