Утром Кейт предстала перед командиром и доложила о том, что Надя с Александром чудом спаслись от гибели в лесу и уже вернулись в деревню. А подобное означало, что она вместе с остальной группой уйдёт отсюда, как только вернутся каноэ искать их здесь же, и скорее всего, произойдёт это на следующий день. И ещё добавила, что сама очень разочарована, поскольку так и не смогла сделать репортаж для журнала о Его Безмятежнейшем Величестве, короле Касонго.
Казалось, командиру принесла облегчение та мысль, что столь беспокойные иностранцы покидают его территорию, и он сам было намеревался поспособствовать их отъезду при условии, что Анджи выполнит своё обещание и примкнёт к гарему Касонго. Кейт боялась, что подобное произойдёт на самом деле и на этот случай даже приготовила историю. Она спросила, где же король, почему никто его не видит и не заболел ли он внезапно.
А не могло ли произойти так, что колдун, стремившийся жениться на Анджи Ниндерера, проклял его даже на расстоянии? Все знают, что суженая либо супруга колдуна – персоны неприкасаемые, поскольку в этом случае речь идёт об особом мщении, - сказал командир. В прошлой же ситуации важный политик, настаивавший на том, чтобы предать Анджи суду, потерял как своё место в правительстве, так и здоровье с собственным состоянием. Будучи в отчаянии, человек заплатил нескольким мошенникам, чтобы они убили колдуна, хотя сделать это последние не смогли, потому что мачете, точно сало, плавились в их руках, - добавил он.
Возможно, Мбембелé и впечатлила данная история, чего, однако, Кейт не заметила, потому что за зеркальными линзами трудно было распознать выражение лица человека.
- Вечером Его Величество, король Касонго, устроит праздник в честь женщины и слоновой кости, которую принесут пигмеи, - объявил военный.
- Извините, командир… а не запрещена ли торговля слоновой костью? – спросила Кейт.
- Слоновая кость, как и всё здесь имеющееся, принадлежит королю, вам ясно, пожилая дама?
- Ясно, командир.
Меж тем Надя, Александр и остальные подготавливались к вечеру. Анджи не могла принимать участие в данном деле, как сама того желала, потому что сюда пришли четыре молодых супруги короля, нашли женщину и отвели к реке. Там ей помогли как следует искупаться в течение долгого времени, что происходило под наблюдением старика с бамбуковой тростью. Когда последний сделал жест, означающий скорую профилактическую порку будущей супруги своего хозяина, Анджи ударила его в челюсть и оставила распластанным в находящейся под ногами грязи. Затем женщина сломала трость о своё толстое колено и бросила её куски тому в лицо с предупреждением, что, мол, если и в следующий раз поднимет на неё руку, непременно отправиться повидаться со своими ушедшими из этого мира предками. Четырёх супруг короля пробрал столь сильный смех, что те были вынуждены сесть, поскольку собственные ноги их уже не держали. Восхищённые, они пощупали мышцы Анджи и поняли, что если эта кряжистая дама станет частью их гарема, в жизни всех его наложниц произойдут значительные изменения к лучшему. Возможно, Касонго нашёл, наконец-таки, равного себе соперника.
Меж тем Надя показывала Йене, супруге Бейе-Доку, как использовать смолу, чтобы вывести из строя ружья. Как только женщина поняла, что от той ждали, она маленькими шажочками пошла в направлении солдатских казарм, не задавая вопросов и не высказывая комментариев. Ведь сама была очень маленького роста и практически незаметной, а по характеру столь тихой и сдержанной, что никто бы не ощутил в её карих глазах яростного мстительного блеска.
Брат Фернандо узнал от Нцэ о судьбе пропавших миссионеров. Несмотря на уже зародившиеся в душе подозрения, шок от их реального подтверждения не стал менее болезненным. Миссионеры прибыли в Нгубу с намерением распространить свою веру и отговорить их от него уже ничто не смогло: ни угрозы, ни адский климат, и даже одиночество, в котором им пришлось жить. Касонго держал их в некотором отдалении, но постепенно братьям удалось завоевать доверие нескольких человек, что в конечном итоге вызвало гнев короля и Мбембелé. Когда те начали открыто высказываться против жестокого обращения, от которого страдало всё население, и заступаться за рабов-пигмеев, командир посадил братьев вместе с их пожитками в каноэ и отправил вниз по реке, но неделю спустя те вернулись, настроенные решительнее прежнего. И сами исчезли буквально через несколько дней. Официальная версия гласила о том, что их в Нгубу вообще никогда и не было. Солдаты сожгли их скудные вещички и запретили упоминать их имена. Впоследствии никто, в общем-то, и не удивлялся, что миссионеров просто убили, а их тела бросили в огромную лужу с крокодилами. Ведь в живых никого из них не осталось.
- Братья – мученники, настоящие святые, их никогда не забудут, - обещал брат Фернандо, утирая слёзы, омывавшие его впавшие щёки.
Около трёх часов пополудни возвратилась Анджи Ниндерера. Путешественники её практически не узнали. Она пришла, навертев на голове целую башню из кос, а также ожерелий из золота и стекла, что причёска чуть ли не касалась потолка. Кожа вся блестела от масла, а саму женщину оборачивала широкая туника смелых цветов. На руках же, от запястья до локтя носила золотые браслеты и была обута в сандалии из змеиной кожи. Её внешний вид сразу же заполнил собою всю хижину.
- Она похожа на статую Свободы! – в восторге заметила Надя.
- Иисус! Что же они с вами сделали, женщина! – в ужасе воскликнул миссионер.
- Ничего такого, что нельзя с себя снять, брат, - ответила она и, зазвенев своими золотыми браслетами, добавила: - На всё это я собираюсь приобрести целую флотилию самолётов.
- Если вы сможете сбежать от Касонго.
- Мы сбежим все вместе, брат, - улыбнулась она, очень уверенная в себе самой.
- Нет, не все. Я останусь и заменю собой убитых братьев по вере, - ответил миссионер.
14. Последняя ночь
Само торжество началось около пяти часов пополудни, когда немного спала жара. Всё население Нгубу пребывало в крайнем напряжении. Мать Нцэ пустила слух по всему племени банту о том, что Нана-Асанте, законная королева и столь оплакиваемая своим народом, до сих пор жива. И добавила, что иностранцы планируют помочь королеве вернуть её трон, и что в скором времени как раз и представится единственная возможность силой избавиться и от Касонго, и от Мбембелé. До каких пор населению придётся терпеливо наблюдать вербовку собственных детей, чтобы в дальнейшем последние превратились в настоящих убийц? За их жизнью неусыпно следили, те не могли свободно передвигаться и даже думать и вдобавок нищали с каждым днём. Всё, что производило племя, забирал себе Касонго; между тем как он накапливал золото, бриллианты и слоновую кость, прочее население не могло рассчитывать даже на простейшую прививку. Женщина тайно переговорила со своими дочерьми, которые в свою очередь поделились сказанным с подругами, и менее чем за час большинство взрослых разделяло тревогу по этому поводу. Люди не осмелились привлечь к делу охранников, хотя те и были членами их семей, поскольку не знали, каким образом отреагировала бы стража. Ведь Мбембелé уже успел промыть ей мозги и давно держал всех в кулаке. Более остальных страдали женщины-пигмеи, потому что нынешним вечером истекал срок спасения их собственных детей. Мужьям же всегда удавалось приходить вовремя и причём со слоновьими бивнями, но теперь что-то явно изменилось. Надя сообщила Йене фантастическую новость о том, что наконец-то восстановлен священный амулет, Ипемба-Афуа, и что мужчины скоро прибудут, но в этот раз уже не со слоновой костью, а с твёрдым решением противостоять самому Касонго. В борьбе придётся участвовать и им. Годами местное население терпело рабство, полагая послушание залогом выживания собственных семей; эта кротость практически не шла им на пользу, ведь условия жизни с каждым днём становились всё суровее. Чем больше всего люди стойко выносили, тем худшее обращение с собой же и испытывали. Как и объясняла Йена своим подругам по несчастью, мол, когда слонов в лесу больше не останется, в любом случае им не избежать продажи собственных детей. Куда лучше уж умереть, подняв восстание, нежели жить в рабстве и далее.