Луч фонарика погас, и наступила тьма...
ЧАСТЬ IV
1
Спокойный и отрешенный, шагал Апостол по тропинке, ни о чем не думая, шагал так, будто все заботы его отпали напрочь и разом. Мокрые слипшиеся волосы, нотное лицо и шею студил ночной ветерок. Боясь простыть, Апостол на ходу надел каску, затянул под подбородком ремешок и шел, прижав руки к груди, чтобы случайным движением не зацепить локтем за колючки тянущегося обок проволочного заграждения. Шагал он, высоко подняв голову и глядя прямо перед собой привыкшими к темноте глазами. Шедший сзади конвоир чуть не упирался штыком ему в спину, громко сопел и, изредка задевая прикладом за проволоку, вполголоса чертыхался. Передний же, маленького росточка, солдат нес винтовку штыком вниз, зажав ее под мышкой, а далеко впереди грозно маячила темная фигура поручика Варги. Маленький конвоир то и дело приостанавливался, поправлял сползавшую винтовку. Болога невольно наступал ему на пятки, всякий раз порывался извиниться и в самом деле бы извинился, если бы мог разжать крепко стиснутые зубы. Порой Апостол забывал о случившемся, настолько будничным и привычным был этот ночной переход, но, вглядевшись в темный силуэт торжественно вышагивавшего впереди поручика Варги, Апостол ощущал смутную тревогу, и в сознании, будто утопленник на безмятежную гладь воды, всплывала мысль: «Кончено!.. Наконец-то!..»
И тревога исчезала, сменяясь какой-то необъяснимой радостью, удовлетворением, словно он добился своего, осуществил давно задуманное и все ему теперь нипочем. Дорога тянулась в гору, но шел он легко, без напряжения, настолько легко, что и недавний спуск был едва ли не тяжелей. Время замерло, остановилось: кто-то неведомый и всемогущий задержал, казалось, в своей сильной руке стрелку, бегущую по кругу, чтобы настала вечность.
Рядом, совсем близко, грохнул выстрел, и ему ответило эхо.
«Ну вот, слава богу, и пришли», – с облегчением вздохнул Апостол, можно было подумать, что возвращение сулит ему что-то хорошее и именно в честь его возвращения отсалютовали залпом.
Но безмятежность опять сменилась унынием, он вдруг с ясностью осознал, что пойман при попытке дезертировать, вспомнил и ужаснулся. Он упрекал себя за чудовищное легкомыслие. Как можно было пуститься на такое без подготовки, не наметив точнейшего маршрута, не изучив как следует местности, не захватив с собой даже револьвера... Как можно было!.. Но тут внезапно тяжелый груз усталости обрушился на его плечи, все ему стало безразлично, хотелось только лечь и отдохнуть. В горле и во рту пересохло. С каким удовольствием он бы теперь выпил глоток воды. Пот градом катился у него но лицу, мокрой была спина, грудь, руки. Болога изнемогал, умирал от усталости, ему хотелось спросить, далеко ли еще идти. Он боялся, что у него недостанет сил, что он ляжет посреди дороги и будет лежать, а там... пусть с ним делают, что хотят...
«Скорей бы уж... скорей бы!..» – зашевелилась в голове назойливая мысль.
Вышли на лесную поляну и остановились. Варга отпустил капрала с двумя солдатами, велел им вернуться на свой пост, а сам с двумя другими остался при арестованном. Двинулись по довольно широкому разъезженному проселку.
Варга по-прежнему шел впереди, солдаты, чуть поотстав, тяжело ухали сзади. Дорога неожиданно пошла под уклон и, обогнув широкий холм, вывела на открытую местность. Вдали мерцали желтоватые огоньки хат, а рядом слегка прикрытые для маскировки ветками покоились низкие землянки, похожие в темноте на спящих быков. Вынырнувший из темноты часовой преградил Варге путь штыком и спросил пароль. Варга, не останавливаясь, что-то буркнул в ответ и важно прошел мимо. Из землянок несся мощный храп. Миновав две-три землянки, Варга внезапно остановился и тихо скомандовал «Хальт!», и все тоже остановились. Варга спустился в одну землянку и тут же вернулся. Из землянки донесся чей-то громкий голос, крикнувший вслед:
– По уставу его надо передать прямо в штаб... чего с ним таскаться туда сюда?..
Прошли еще несколько десятков шагов и остановились у небольшой толстобревной избы, окруженной, как курица цыплятами, блиндажами.
Варга вошел в избу и пропал надолго. Но вот он наконец вышел, и за ним, поеживаясь от холода, заспанный, недовольный, запахнувшись в длинную шинель, вышел полковой адъютант.
– Не мог у себя подержать его до утра?.. – хмуро спросил он. – Что за спешка? Вечно будите из-за ерунды...
– Я могу его вообще отпустить под твою ответственность, – раздраженно отвечал Варга, обозлившись, что адъютант делает ему выговор при арестанте и конвоирах. – Я свой долг выполнил...