– «На время»! – Меня так развеселило это ее выражение, что я не удержалась и прыснула. Потом уставилась в ночное небо, испещренное красными и темно-синими полосами, и задумалась, с чего это я решила, что мы с сестрой сможем понять друг друга. Я надеялась, что мы вместе будем искать отца, что его исчезновение как-то объединит нас.
– Пять лет, – вдруг сказала Мэволь, – мы не виделись пять лет. И тут ты являешься и даже не удосуживаешься спросить: «Как поживаешь?»
Чувство вины кольнуло где-то внутри, но я поскорей его отогнала. Папа неизвестно где, а она мне тут претензии какие-то предъявляет.
– Довольно, – огрызнулась я, – сама его найду, без тебя.
– Делай что хочешь.
Мэволь прямо покраснела от ярости, она собиралась сказать что-то еще, но вдруг замерла, уставившись мне за спину. Я оглянулась посмотреть, что она там увидела. За каменной стеной, окружавшей хижину, на фоне холма мерцало множество огней, будто звезды вдруг осветили ночь. Это были огни факелов. Огни становились все ближе и ближе, и постепенно в их оранжевом свечении я разглядела лица, истощенные и испещренные морщинами горя. Они шли против ветра, куда-то на север, в сторону черных хребтов горы Халла.
– Наверное, ее нашли, – прошептала Мэволь, – тринадцатую девушку.
Глава третья
Мэволь убежала обратно в дом. Я осталась одна во дворе, свет факелов становился все ярче, люди с изможденными лицами собирались у хижины шаманки.
– Что привело целую деревню к воротам шаманки Ногён? – спросила я тихим голосом.
Никто, похоже, меня не узнал. Все мое детство мои родители прятали нас с сестрой от посторонних глаз: то переодевали в чужую одежду, то возили в закрытом паланкине. Так поступали многие родители в Чосоне, отчасти для того, чтобы сохранить невинность и чистоту своих дочерей, отчасти из страха, что их дети могут оказаться в правительственном списке, и тогда их отберут и увезут куда-то. Так что меня совсем не удивили взгляды крестьян. Перед ними стоял совершенно незнакомый человек. Дело, из-за которого они пришли, было довольно срочным, и потому никто не стал тратить время и выяснять, кто я.
Высокая девушка с мертвенно-бледным лицом подняла факел высоко-высоко, и свет от огня отразился в ее темных, будто бездна, и полных отчаяния глазах. На мгновение мне показалось, что я гляжусь в свое отражение. Именно такой я была, когда узнала об исчезновении отца.
– Здесь не все жители деревни, только семья и родственники. Дома ли шаманка Ногён? – Девушка опустила глаза и говорила тихим, еле слышным голосом. Казалось, еще немного, и она упадет в обморок. – Мы хотели позвать ее с нами на гору Халла.
– Зачем? – спросила я.
– Моя… – Она моргнула, как будто все никак не могла поверить в то, что говорила. – Там моя сестра… Ее нашли… Она погибла.
Холодок пробежал у меня по спине. Мертвая девушка где-то там, на горе Халла – в бескрайней дикой местности, где так легко потеряться навсегда. Именно туда отправился отец, но так и не вернулся назад.
Я взглянула в сторону горы, и сердце заколотилось у меня в груди. Там в тумане пряталась тайна, нечто, что могло бы объяснить связь между похищением девушек и загадочной смертью. Если я смогу понять, что случилось с последней жертвой, может, мне откроется и все остальное.
– Сейчас позову шаманку, – сказала я.
Я повернулась к хижине и столкнулась лицом к лицу с сестрой. Лохмотья она сменила на белый конопляный ханбок, а в руках сжимала шаманскую погремушку для обращения к миру духов. Костяшки ее пальцев побелели от напряжения.
Мэволь прошла мимо, словно меня и не было, прямо к столпившимся перед воротами людям. Все они были на голову или две выше ее.
– Шаманка Ногён рано легла сегодня, – объяснила Мэволь. – Пусть отдохнет. Я пойду вместо нее.
– Пойдемте скорее, – крикнул кто-то из толпы, – пока гроза не началась!
Мэволь пошла за ними. Меня никто не пригласил, но я и не ждала приглашения: я направилась следом.
Мы шли сквозь тьму и свистящий ветер по бесплодной земле, покрытой камнями и редкой травой. Примерно через час или больше мы дошли до места, где тропа ускользала куда-то вглубь, на гору.
Крестьянин, который шел впереди с факелом в руке, протянул руку.
– Сюда!
Мы с Мэволь переглянулись. В тот миг, как мы ступили под сень деревьев, лес словно очнулся, будто огонь факелов разбудил его. Он скрипел и шумел, деревья раскачивались в разные стороны. Множество вопросов теснилось у меня в голове.