— Не держи у плеча все время, руки устанут.
— Когда за нами придут? — всхлипнул она в ответ, — я к Эдику хочу.
— Скоро, очень скоро, — ободряюще улыбнулся я.
Прошло полчаса. Не отходя от окна, перезарядил все винтовки, заново набил патронами карманы рубашки на груди и брюки спереди. Карманы на заднице мокрые, вода лилась мне на спину.
Вспомнилась ее просьба, не дать умереть, как Тами. С тяжелой душой подумалось, что к тому идет. Рогатые гуманизмом не страдают и если возьмут живьем, то после всего, что я натворил, участь Тами покажется райской. Ладно я, но они и на Рите отыграются.
Но не сейчас. Еще рано. И надежда пусть и дохлая, но есть. Хотя спроси ли бы меня в то утро, на что надеюсь, ответить не смог бы. Наверное, рассчитывал, что они все-таки отступят. Потому что рассчитывать больше было не на что. А если не отступят, так хотя бы продержатся подольше.
Уже два часа ничего не происходило. Я убил трех рогатых, попавших, по глупости в поле зрения. Несколько раз в меня выстрелили из пращи, но наугад и не попали. Отполированные голыши стучали в стену и оконную раму. Трудоемкие в производстве, наверное, поэтому их и тратят так бережно, а не накрывают нас залпом.
Очень хотелось высмотреть стрелков, но лишь поднимал голову, тут же слышался свист раскручиваемого в ремне камня.
Чуть расслабился смотря на пустую крышу, поэтому, когда сзади меня бахнул выстрел, вздрогнул от неожиданности.
— Там, — Рита показывала на дверь, — мелькнуло, и я, как вы сказали…
Опять на «вы».
Подошел к двери сбоку, взглянул краешком глаза. Лестницу я отстрелил, потолки высокие, даже такие умелые скалолазы, как троглодиты допрыгнуть не смогли бы, да они и не решались. Если только подставили что-нибудь.
Что же она могла увидеть? Может показалось с перепугу?
— Рита, задери ствол вверх. А то опять пальнешь. Я взгляну.
Она послушалась.
Я лишь наклонил голову, как сквозь изломанную фанеру двери в комнату влетело что-то большое, черное, лохматое.
Рита все-таки пальнула, по счастью не попала, так как я отпрянул от ввалившегося предмета.
Он прокатился по полу, ударился о гору съестных припасов и застыл. Больше всего это походило на ком черной травы, неправильно переплетенный пучок болотных прутьев.
Я сделал несколько выстрелов в пустое пространство коридора под собой, ни в кого не попал и обернулся к связке черной травы.
Из переплетений прутьев высунулась ярко-красная ромбовидная головка, рядом еще одна. И еще.
Не дожидаясь дальнейших действий от новых визитеров, открыл по травяному клубку стрельбу. Одну змею убил точно, но остальные быстро расползлись в стороны.
Я начинаю привыкать к Ритиным визгам.
Выстрелы разметали продукты. Красная чешуя мелькала среди чипсов, кусков вяленой говядины, ржаных галет, цветастых пакетов, рваных пачек из-под патронов и пустых гильз.
— На стул! — крикнул я ей и указал пальцем, — и к той стене!!
Не преставая визжать, послушалась.
Смотря куда наступаю, забрался на второй стул, высматривая на замусоренном полу движение. Похожи на земных аспидов. Небольшие, но жутко ядовитые. Хотя, точно знать не могу.
— Рита спокойно! У них очень мелкие зубы, ни штаны, ни ботинки не прокусят!
Я почти уверен, что это так, головки-то маленькие. Но черт его знает, может они прыгучие или ядом плюются.
Она меня слышала, но не воспринимала, истерично давила курок. Мусорная куча на полу взорвалась фонтанчиками выстрелов.
Как бы в меня не попала, хотя, по сути она права, и я обеспечил напольной пальбе поддержку. Голова упиралась в наклонную стену чердака и стучала по ней в унисон с отдачей карабина.
Патроны у Риты кончились раньше, но последняя пуля попала в ножку моего стула, и я полетел вниз.
Вскочил, осматривая одежду, желая убедиться, что ни один из гадов не остался на ней. Перезаряжался, внимательно озирал пол, но из-за падающей воды, мусор шевелился беспрерывно и понять, есть ли там живые змеи, невозможно.
Со стороны двери опять послышался какой-то шум, я не дожидаясь следующих сюрпризов, распахнул ее и выпустил весь магазин по копошащимся рогам и шкурам. Троглодиты опять что-то тащили. Мешок на веревке или разбухший бурдюк, я не успел разглядеть. Троих убил, остальные разбежались.
Мешок остался лежать. В нем что-то шевелилось.
С другой стороны коридора послышался требовательный крик, я не мог понять, Барратук это или нет. Голос беспрерывно повторял какую-то фразу, я различал «тану кола», «тану кола», «тану кола»! Возбужденно и азартно. Что-то они еще задумали и не довели до конца.