Лика грустно улыбнулась. Я начала рассказывать ей про Олега, про то, как он нас вытащил, про этот дом, деревню в лесу, Санька, Тамару, как они тут все пьют, как я пошла искать машину, но не нашла. Она слушала внимательно и немного удивленно и пила чай маленькими глотками. Нужна была какая-то еда, но в холодильнике ничего не было, закончились даже яйца. Как же хорошо, что она очнулась, теперь мы можем отсюда просто уйти. Мы просидели на кухне час или два, иногда в соседней комнате скрипела кровать.
Потом мы все так же тяжело вернулись в комнату, Лику приходилось практически тащить на руках. Мы снова легли спать. Пару раз я просыпалась уже утром, пугаясь, вдруг она не спит, а снова в этом непонятном состоянии, но ее дыхание изменилось, теперь она точно просто спала. . . .
С кухни доносились голоса — смех Олега, что-то говорила Лика. Я встала на холодный пол и поежилась. За окном через облака просвечивало тусклое солнце, в окно стучали ветки с потускневшей листвой. Осень. Я вышла в соседнюю комнату и хотела уже толкнуть дверь на кухню, когда меня осенило: ключи, ключи от его машины. Взять ключи, сесть в машину и быстро уехать отсюда, а машину вернем потом или просто бросим в городе, сядем на поезд, и пусть сам разбирается.
Я замерла посреди комнаты. Лика что-то весело рассказывала на кухне, Олег гоготал. Я подошла к изголовью его кровати и села на корточки рядом с тумбочкой. Открыла дверцу — она скрипнула, я замерла. Олег все так же смеялся, я заглянула в тумбочку. Атлас дорог, пожелтевший медицинский справочник какого-то древнего года, журнал, ключи от дома, ключей от машины нет. Я заглянула под подушку — тоже ничего. В шкафу — ворох грязной страшной одежды, рухнувшая перекладина для вешалок, канистра бензина, ключей не видно. С собой он их, что ли, носит? Больше в комнате спрятать ключи было негде, а на кухне подозрительно затихли голоса, я толкнула дверь и зашла внутрь.
Лика выглядела блестяще. Она успела каким-то образом помыться и переодеться, на ней была огромная футболка, явно принадлежавшая Олегу, и его же тренировочные штаны с тремя полосками. В эти штаны могли бы влезть три Лики, она продела в них веревку и завязала на талии. Я бы выглядела в этих штанах как бомж, она выглядела как восточная принцесса в шароварах. Ее светлые волосы были чистыми и сухими, на губах сверкала красная помада, она улыбалась, сидела, закинув ногу на ногу, и с интересом слушала Олега.
Олег смотрел на нее огромными глазами и даже как-то стал выглядеть повыше и посвежее — может, она и его уговорила помыться? Он рассказывал, как они с мужиками ремонтируют иногда дома для богачей, явно приукрашивая и сложность его работы, и ее стоимость, Лика кивала, поддакивала и задавала уточняющие вопросы, которые звучали очень в тему, хотя я знала, что про ремонт она не знает ничего. Олег разошелся, держал спину ровно и хвалил себя все активнее, если бы он был павлином, он бы уже распушил хвост.
Увидев меня, Лика просияла.
— Проснулась! Чай будешь? С баранками. Наш дорогой хозяин сходил в ларек, купил, такой заботливый мужчина, мы вам так благодарны. — Лика повернулась к Олегу. — В наши дни так тяжело встретить настоящего мужчину, как же нам повезло, что мы встретили именно вас.
— Да, ну да, ну, я такой, да, — зарделся Олег.
Я налила чай и присела за стол. Олег все рассказывал, а Лика все хвалила, я перестала понимать, что и зачем она делает и почему не переходит к сути: как нам выбраться отсюда.
— Здесь где-то магазин есть? — встряла я в паузу.
Олег посмотрел на меня так, будто только что заметил.
— У леса в конце деревни.
Я встала, кивнула Лике, удивленно смотревшей на меня, и вышла из дома.
Дождь перестал моросить, на улице было свежо и влажно, лес в конце деревни прикрывала синеватая дымка тумана. Я перепрыгивала небольшие лужи и обходила большие, дорога за пару дней дождя превратилась в грязевое месиво. Магазинчик я нашла быстро — небольшая бетонная коробка с надписью «Продукты». Толкнув железную дверь, я зашла внутрь.
Магазин был крошечный — метра четыре на три, на полупустых полках лежало несколько пачек макарон, круп, чая, сухарей, баранок и с десяток бутылок водки. Пожилая продавщица в косынке читала любовный роман, сидя за столом с каким-то доисторическим кассовым аппаратом. Роман, видимо, был хорош, на обложке был изображен прекрасный замок и девушка в скромном платье, продавщица утирала слезы. Она посмотрела на меня мельком, затем снова подняла глаза и задержала взгляд.