– Нет! – крикнул Лесь взволнованно.
– Ради бога! Сегодня открылось! Идем, я уже больше не могу! Идем!…
Лесь быстро сообразил, что до восьми еще много времени, и это была его последняя мысль о лежащем на нем сегодня обязательстве. Трагедия любимого приятеля захватила его полностью.
После одиннадцати часов вечера измученный кельнер в «Амице» попросил покинуть зал двух последних посетителей, которые воплощали в себе два различных подхода к проблемам существования. Один из них рыдал на груди другого горькими слезами, а второй, прижимая к груди заплаканного товарища, извлекал из себя утешающие и воинственные крики, что-то вроде: «Ничего! Главное, что мы живем!… Вперед! Взвейтесь, соколы, орлами!… Они не люди!…»
Разумеется, в его словах было много здравого смысла, ибо если что-либо и пролетело, то лучше уж сокол, а не люди.
Опытный водитель такси, не вступая в долгие дискуссии, сразу же установил цель поездки, посмотрев в личное удостоверение заплаканного пассажира. Немного возни пришлось произвести в связи с возвращением удостоверения, ибо пассажир ни в какую не хотел принимать его назад, но с этим шоферу удалось справиться, вложив тихонько удостоверение в карман пассажиру. Полный сочувствия, водитель старался уговорить второго пассажира продолжить поездку домой, но тот решительно отказался, заявив, что у него есть очень важное дело, которое он должен сделать именно в Средомостье, и поэтому никуда больше не поедет. Водитель еще раз окинул взглядом двух приятелей, нетвердыми шагами направившимися к какому-то подъезду, махнул рукой и включил первую скорость.
Было далеко за полночь, когда Лесь, усыпив обиженного товарища, вышел из его дома. Он проходил какими-то полутемными улицами, через ямы и горы булыжников, распевая во все горло то бравым, то слезливым голосом:
– Гей, гей, соколы, пролетайте через горы, долы!… – при этом он ограничивался лишь одной этой строчкой.
Пение то усиливалось, то слабло, иногда превращалось в невнятное бормотание, а Лесь с трудом выполнял приказы, отданные им соколам. Усилия по преодолению препятствий так его увлекли, что он совершенно не принял во внимание, что раскопана лишь одна сторона улицы, тогда как на другой стороне было совершенно гладко и удобно. Поэтому он брел прямо вперед по глинистым долам и, наконец, преодолел последнюю яму. Почувствовав под ногами твердую почву, он поднял голову. И замер. Песня о соколах застряла у него в горле.
– …горы, долы… – пробормотал он по инерции.
На расстоянии нескольких метров от него стоял освещенный двумя фонарями самый настоящий розовый слон.
На лице Леся появилось выражение безграничного удивления. Он более или менее представлял себе свою предшествующую деятельность сегодня, и вот, видимо, настали последствия этой деятельности. Галлюцинация! Делириум тременс[4]! И не какие-то там мышки-кролики или хвостатые дьяволята, а сразу слон!… И какой! Розовый!!!
Лесь надолго закрыл глаза, а потом снова их открыл. Слон стоял и дальше. Лесь повторил операцию с глазами.
– Сгинь! Пропади! – угрожающе крикнул он сдавленным голосом. – Кыш! Кыш!
В ответ произошло что-то страшное. Откуда-то, из темноты, послышались вдруг тихие звуки чарльстона. Слон пошевелил ногами, ушами, приподнял хобот и, переступая ногами, начал со всей очевидностью танцевать!…
Для Леся это было уж слишком. Сквозь алкогольное опьянение к нему прорвалось воспоминание детства. Слон! Поросенок! Мышеловка для кота! Летающий слон!
– Летающий слон! – крикнул вдруг Лесь душераздирающе.
Он повернулся и бросился бежать в панике, непрерывно крича:
– Летающий слон!!! Летающий слон!!!
Он чудом промчался через всю раскопанную улицу и в ее конце, споткнувшись, попал в объятия привлеченного криком милиционера.
– Летающий слон!… – крикнул Лесь в последний раз.
– Что вы говорите? – спросил удивленный милиционер, который слышал на своем веку много пьяных выкриков, но такого еще не приходилось. – В чем дело?
При виде милиционера Лесь несколько опомнился, хотя на лице у него оставалось выражение необычайного потрясения. В голове его, однако, промелькнула мысль, что если милиционер выявит у него белую горячку, то не миновать ему лечебницы для алкоголиков. Скрыть, немедленно все скрыть!…
– Нет слона! – крикнул он в необычайном возбуждении. – Нет слона! Ни одного!!!
– Как это? – забеспокоился милиционер, который недавно обходил только что приехавший цирк. – Как это нет? Украли?