Да, он сделает это! Чучело монстра украсит ограду вокруг деревни, а ожерелье из его клыков... ожерелье он, пожалуй, подарит Наоми... если встретится с ней или... или Тамар?
Зеленые глаза в упор смотрели на Блейда, и читалось в них теперь не насмешка, не любопытство, а нечто совсем иное - глубокое, тайное, скрытое от всех страдание. Тамар испытала боль... жуткую, непереносимую боль... может, тоже лишилась ребенка? И стала такой, какой представлялась сейчас разбитной ненасытной охотницей, старавшейся хотя бы притупить горе?
Нет, что ни говори, середина пятого десятка тоже имеет свои преимущества... например, можешь читать по глазам, словно в книге...
Лыска подозрительно шмыгнул носом, утер грязным костлявым кулаком глаза и продолжал. Теперь речь шла о сильных и слабых сторонах лапача, правда, с последними дело обстояло плохо - слабых мест у монстра, по мнению Лыски, вообще не имелось.
Двадцати пяти футов длиной и почти пяти - толщиной, лапач был странной смесью крокодила и анаконды - только куда крупнее их обоих. Облаченный в непробиваемую чешуйчатую броню, он обладал тремя парами лап - передними хватательными, сильными и отлично развитыми, и четырьмя рудиментарными, где-то на брюхе. Тем не менее, монстр умел кое-как передвигаться на этих своих "рудиментах", особенно на мелких местах. Еще имелся мощный хвост, одним ударом которого лапач мог превратить в груду обломков любое строение в деревне. Самый страшный обитатель болот, у которого, не было ни естественных врагов, ни равных противников! Лапач умирал только от старости, и этих тварей никогда не видели больше одной за раз. Говорили, что лапач рожает себе в тайном логове потомка, после чего немедленно сдыхает, поскольку пару лапачей болота бы уже не прокормили.
- Шкура у него одинаково прочна со всех сторон? - отрывисто спросил Блейд. У всех известных ему земных рептилий брюхо было защищено слабее.
- Кто ж его, гада, знает! - в глазах Лыски не высыхали злые бессильные слезы; Тамар закусила губу. - Разве кто когда смотрел?!
- Ладно, рассказывай дальше, - нахмурился странник. Главным сейчас было сохранить холодную голову.
Выяснилось, что лапач не мог похвастать ни быстротой, ни ловкостью. Это показалось Блейду странным - такая громадная и неповоротливая тварь, скорее всего, осталась бы в болотах без добычи. Но, по словам Лыски, лапач умело пользовался самым настоящим химическим оружием - чем-то вроде секретируемой формы сильного возбудителя, подобного адреналину. Наметив жертву - особенно если то был крупный зверь, - монстр выпускал из выходных протоков специальных желез некое вещество, от которого его враг приходил в неистовство и бросался в бой, забыв про осторожность; исход же схватки был всегда один. Кроме того, чудище не брезговало и мелкой живностью, вроде медлительных болотных жаб, которых жрали все, кому не лень, но число их упорно не убывало.
В деревне лапач появлялся всегда с одной и той же стороны, приплывая по одному и тому же протоку - самому глубокому и широкому.
- А вы не пробовали устроить ему ловушку? - спросил Блейд.
Лыска лишь горестно дернул щекой.
- Пробовали, и не единожды, - заговорила Тамар, голос ее, казалось, скрежетал металлом. - Да только либо плохо делали, либо... - она лишь махнула рукой - Короче, вырывался он из них играючи.
- А что это были за ловушки?
- Никто тебе этого не скажет, - криво усмехнулась молодая женщина. На мгновение подбородок ее вскинулся, и Блейд заметил длинную неровную линию шрама, пересекавшего от уха до уха все горло. - Последний раз это было так давно, что все затеявшие это дело уже пошли на корм жабам. Подробностей не вспомнит никто, даже Бротгар.
- Почему ты так уверена?
- Да потому что сама выспрашивала его тысячу раз! - губы Тамар побелели от бешенства.
Блейд не стал спорить, про себя решив непременно потолковать с бородатым предводителем.
Наконец Лыска выговорился и умолк. Блейд поднялся, копейщики тотчас наставили на него оружие, но погруженный в раздумья странник этого даже не заметил. Итак, решил он, надо сделать все возможное, чтобы чудище больше не тревожило этот несчастный народ. Конечно, самым простым было бы вывести болотников на сухое место, но способы решения данной задачи пока не просматривались. Блейд полагал, что сейчас надо сосредоточиться на доступном.
- Про то, как отравить тварь, вы не думали? Быть может, на болотах есть ядовитые растения?
- Нет, - покачала головой Тамар. - Это первое, что пришло в голову. Перепробовали все травы и корни, какие только могли, - безуспешно. Есть можно не все, но и от тех, что не годны в пищу, никто не умирал. Тошнит, да и только.
- Ладно, - проворчал Блейд, вновь погружаясь в раздумья.
Похоже, задача оказалась не из легких. На болотах не было почти никаких подручных материалов для постройки катапульты или большого самострела, ничего, даже камней и бревен И то, и другое выменивалось у сухотников за долгожив, и наличные запасы никак не могли удовлетворить Блейда.
- Ты что-то придумал, Ричард? - услыхал он негромкий голос Тамар.
- Откуда ты знаешь мое имя? - странник вскинул на нее взгляд, но молодая женщина лишь загадочно усмехнулась.
Что ж, запомним, решил он, а сейчас вернемся к лапачу. К эдакому местному живому дредноуту, непотопляемому и непобедимому. Дредноуту? Закованному в броню плавающему страшилищу? На Земле ни торпеды, ни мины не могли загнать такое судно в гавань, зато это успешно сделали авиабомбы...
Да, сейчас Блейд многое отдал бы за несколько килограммов тротила! Или хотя бы за серу, селитру и древесный уголь.
Он снова поднял взгляд на Тамар; ее голодные глаза смотрели в упор, как дульные срезы пары автоматов. Голодные глаза женщины, мечтающей сейчас не о любви - о мести. И еще - больные глаза Лыски: из них катятся слезы, которые он, даже не утирает...
Как бы разделаться с этой болотной тварью? Раздавить, пронзить, удушить, сжечь, разрубить... Блейд перебирал, все мыслимые способы уничтожения, все, чему научался, странствуя по многим мирам, большинство из которых было ничем не лучше Гартанга. И почти в каждом имелись свои мерзкие твари вроде берглионских хайров, драконов Вордхолма, чудищ Зира или хищников Уркхи... Как правило, он вполне успешно одолевал их, хотя это стоило немалых трудов...