Альбинка тоже взвыла:
— Мама, возьми его! Возьми!
При этом бросить явно живое создание на землю она не решалась.
Санька выхватила у дочери орущий корнеплод и благоразумно ткнула обратно в грядку. Создание немного успокоилось, по крайней мере, перестало истошно голосить. Теперь оно лишь ворчало недовольно и ругалось на непонятном языке.
— Это же мандрагора, — по-детски обрадовалась Санька.
Про волшебное человекообразное растение она успела мельком вычитать в бестиарии и теперь не могла поверить своим глазам. Дух садовника-огородника снова проснулся в ней, как когда-то в школе на уроках ботаники. И на мачехиной даче такое случалось. Вспомнилось, как тетя Лариса забывала обо всем на свете, приходя в какой-нибудь питомник растений. Постепенно и Санька этим заразилась…
— Какая же она громкая, — недовольно пожаловалась Альбинка. — Я чуть не оглохла.
— Надеюсь, ты это сейчас преувеличив сказала, — успокоила дочку Санька. — Было бы обидно по-настоящему оглохнуть в этом интересном мире.
— Все равно эта твоя мандрагора страшная и оручая, — насупилась Альбинка. — Зачем она тут?
— Предыдущая лешая вырастила. Представляешь, как, наверное, сложно вырастить рассаду этих самых мандрагор?
— Зачем их специально сажать-то?
— Для охраны, наверное. Если они на каждого чужака так кричат, сторожевой собаки не надо, — в шутку предположила Санька.
Альбнка тут же подхватила эту идею. Ее неприязнь к мандрагорам моментально улетучилась.
— Давай возьмем одну домой? Посадим ее перед терраской, чтобы вход сторожила.
— А что… Можно, пожалуй. — Санька потрогала землю рядом с угомонившейся мандрагорой. Сухо. Почва серая, как пыль. — Только сначала давай их всех польем.
— Давай.
Альбинка выудила из-за грядки металлическую узорчатую лейку. Саньке достался валявшийся тут же рядом глиняный кувшин. Они наполнили емкости в бассейне фонтана и принялись поливать.
А мандрагоры прямо на глазах из вредных старичков начали превращаться в щекастых румяных младенцев. И листочки у них живенько так затопорщились вверх, зазеленели ярче прежнего.
— Мам, гляди. — Альбинка уже потеряла интерес к мандрагорам. На других грядках поникли незнакомые яркие цветы, которые тоже требовали полива. — Как жалко, что завяли. Нужно полить скорее.
— Давай, доченька, так и сделаем, — согласилась Санька.
Сама же подумала: «А вон там что за странная куча из листьев и соломы?» Она уже направилась к непонятной куче, но вдруг заметила движение на противоположной стороне оранжереи. Чей-то серый бок мелькнул за потрескавшимся стеклом.
Уже знакомый бок.
— Привет, пенек! — помахала рукой Альбинка. — Это теперь наш волк-пенек, мам? Давай его как-нибудь назовем?
Санька предположила:
— Быть может, у него уже есть имя?
— Но он не говорит его нам, — развела руками девочка.
— Говорить, наверное, не умеет. — Санька отследила взглядом движение заблудня. Он прошел вдоль оранжереи снаружи, а потом исчез. Снова появился, посмотрел внимательно, мотнул головой, будто пригласил идти за собой. — Пойдем-ка посмотрим, что там у него.
Она быстро пересекла оранжерею и выбралась наружу через проем разбитой секции.
Заблудень ждал.
Когда понял, что Санька готова идти за ним следом, медленно потрусил в темный малинник, над которым поверх молодых рябин и орехов лег покрывалом хмель.
В глубине малинника обнаружился белесый пень. При внимательном рассмотрении он оказался еще одним заблуднем, серебристо-белым волком, свернувшимся клубком на пене зеленого мха.
Этот новый, незнакомый волк не двигался.
Серый заблудень приблизился вплотную к белому, тронул его лапой, заскулил требовательно и одновременно грустно. Белый завозился, вскинул остроухую голову и внимательно посмотрел на Саньку. С минуту волшебный зверь раздумывал, потом поднялся и отошел в сторону.
На месте, где таился белый заблудень, нашлось небольшое углубление. Там, в темной ямке, заботливо обложенной кусочками влажного мха, лежал на боку крошечный саженец с парой детских и одним неравноперистым, еще до конца не развернувшимся взрослым листом.
— Мама, еще один пневолк, — обрадовалась подоспевшая Альбинка. — Это тоже наш? Мы его с сбой домой возьмем?
— А разве мы предыдущего брали? Он сам, когда хочет, приходит. Это он нас «домой взял» и в домишке ночью запер, если уж на то пошло, — сказала ей Санька.
Сейчас ей больше всего саженец был интересен. Даже факт появления еще одного заблудня отходил на дальний план. Больше интересовало, зачем, а главное, от кого Листвяна спрятала невзрачное растеньице. То, что устроила тайник именно она, выглядело несомненным.