Попрятавшиеся поначалу пленники стали один за другим выходить из своих укрытий. Вставший из-за поваленного навеса человек неуверенно шагнул на открытое место. Его лицо очень сильно походило на лицо проводника, так что их близкое родство было очевидно.
— Грабор?! — удивленно произнес он, обнимая подбежавшего к нему брата.
— Встреча разлученных родственников. Настоящая мелодрама, — иронично прокомментировал Геннадий увиденную картину. — Им бы еще запеть и станцевать, и будет настоящее индийское кино.
Некоторое сходство с типичными сценами из кино действительно прослеживалось, так как к бурно выражавшим свою радость братьям присоединились и остальные пленники. Вся эта радостно гомонящая толпа изрядно действовала юноше на нервы, и вдобавок здорово мешала следить за окружающей обстановкой. Кроме того, если бы кто-нибудь из охранников-шагасов вдруг решили вернуться и еще раз попробовать напасть, то надежно защитить такую толпу народа у Геннадия никак не получалось.
— Грабор, поговорить со своим братом ты можешь и позднее. Сейчас важнее вывести всех к реке, — обратился к проводнику молодой человек. — Собирай всех своих людей. Не стоит здесь задерживаться.
— Позволь нам немного задержаться, хозяин леса. В этом месте много разного добра. Будет жаль оставлять его здесь, — произнес брат проводника, с некоторым трудом выговаривая слова. Гран не так хорошо говорил на языке колочей, как его брат, но понять его юноша все же смог.
Геннадий не рассчитывал на то, что на стоянке шагасов найдется хоть что-то ценное, и упоминание о каком-то "добре" разбудило в нем любопытство. Решив его удовлетворить, он согласился ненадолго отложить выход для сбора трофеев
Как выяснилось, под "добром" бывшие пленники шагасов подразумевали два десятка кусков кричного железа, а также различные кузнечные инструменты. Кроме того, во время тщательного обыска стойбища было собрано четыре лука с запасом стрел, шесть наконечников для копий, два топора и некоторое количество различных изделий из железа и меди.
Осматривая трофеи, Геннадий испытал легкое разочарование. В отличие от местных жителей, в глазах которых любая железяка была немалой ценностью, собранный металлолом ему не был интересен. Однако его разочарование долго не продержалось. Один из бывших пленников с невнятным криком подбежал к братьям и стал им что-то очень быстро говорить.
— Он сказал, что нашел голову зверя-чудовища, — пояснил Грабор, не дожидаясь соответствующей просьбы молодого человека.
— Чудовища… — следом за ним повторил юноша. — Пойдем, посмотрим, что это за зверь.
Геннадий вместе с братьями отправился осматривать сделанную находку, так как прибежавший человек не стал ее трогать и оставил на месте.
— М-да… — выдавил из себя молодой человек, не скрывая своего удивления. Перед ним в открытом коробе лежал самый настоящий противогаз.
На мгновение в его воображении мелькнул образ невезучего чернобыльского сталкера, ставшего добычей местных аборигенов. Но, присмотревшись к изделию, Геннадий сообразил, что оно не подходило на современные противогазы. Во всяком случае, использование натуральной кожи и прорезиненной брезентовой ткани в качестве материалов, выглядело достаточно архаично.
Противогаз был некомплектным, так как в наличие имелась только одна маска, без фильтрующей коробки. Юноша осмотрел находку, но никаких надписей и знаков, проясняющих ее происхождение, не обнаружил. По всей видимости, маркировка была на отсутствующей фильтрующей коробке.
Предположение о том, что противогаз достался шагасам от Шабанова, юноша сразу отбросил как не состоятельное — найденное изделие выглядело достаточно новым и никак не тянуло на сделанный сотню лет назад предмет. Но каких-либо других состоятельных версий о происхождении находки у него не имелось. Предпринятая попытка расспросить о находке освобожденных пленников оказалась безрезультатной. Они занимались только добычей руды и выплавкой железа, и ни о чем другом не знали. Однако Грабор добавил, что время от времени на стоянке появлялись и жили несколько аборигенов, непонятно чем занятых. Во всяком случае, по словам проводника, охраной пленных они никогда не занимались.
В этот момент Геннадий пожалел о том, что позволил шагасам разбежаться и не стал брать никого из них в плен. Однако немедленно исправить свое упущение, занявшись отловом сбежавшей охраны, он тоже не мог — ему еще предстояло вывести к реке братьев и их людей. Поэтому решением загадки молодой человек решил заняться позднее, когда разберется с текущими делами.