— Там.
Дятлов и Казарин невольно прислушивались к напряженной тишине загадочного леса. Кроме еле уловимого шума деревьев слышалось лишь тонкое потенькивание птах да где-то далеко-далеко глухо брякало ботало.
— Ты подожди — сказал Алешке Дятлов, а сам вместе с Казариным отошел на несколько шагов в сторону, чтоб Алешка не мог слышать их разговор. — Что делать будем?
— Нужно идти.
— Это ясно как божий день. А если Чеменеву уже оторвали голову?
— Все равно нужно идти.
Решили отправляться без фуражек и гимнастерок, голыми по пояс, как Чеменев. Оружие спрятали под кустами в разных местах, чтобы в случае вынужденного отхода добраться хоть до чего-нибудь — кроме наганов и маузера у них были гранаты, карабин и винтовка да еще похожие на черных жуков крохотные браунинги.
Лесная тропка словно отбивала поклоны: то падала в топкую мшанину, то возносилась на песчаные взлобки. Сначала Алешка показывал все на запад, затем они круто повернули на юг, а километра через полтора — новый поворот на запад. Распадок, в который они попали, заметно сузился, на дне его пошли зеленоватые выходы дресвы. Впереди маячил плоский гребень не очень высокого хребта.
Они не стали подниматься на хребет. Тропинка, в который уже раз, круто повернула вправо и вниз, и парнишка показал на еле приметный голубоватый дымок, вьющийся над зеленой кипенью калины.
— Там, — сказал Алешка, увлекая за собой чекистов.
Кусты вдруг оборвались, и чекистам открылась мирная и вроде бы внешне ничем не примечательная картина. У весело полыхавшего на ветру костерка с красноватыми от жары лицами сидели трое: Чеменев сосредоточенно грыз баранью кость, рядом с ним пристроился на валежине большеголовый хакас, он подремывал, сморенный теплом, и по другую сторону костра третий — тоже хакас, лет за тридцать, рослый и плечистый, с Алешкиными быстрыми глазами. Эту компанию можно было вполне принять за отдыхающих на привале охотников или за выехавших на луга косарей, когда бы не четвертый — стоявший неподалеку под разлапистой сосной с винтовкой наперевес. Лицо четвертого скрывалось пушистыми ветвями, но по его настороженной неподвижной фигуре можно было понять, что он не сводит взгляда с чекистов, появившихся на поляне.
Константин без особого интереса, совсем коротко посмотрел сперва на Казарина, потом на Дятлова, на рваный шрам, рассекший его губы, след от бандитской пули — в начале двадцатых Дятлов служил бойцом пограничного отряда.
— Здравствуй, Константин, — как знакомого, живо поприветствовал его Казарин.
Константин оценил такое обращение. Он слегка привстал, отстраняя лицо от жаркого костра. Почтительно поклонился Антону и тоже заговорил с ним, как со старым знакомым, кивнул в сторону Дятлова:
— Начальник из ОГПУ?
— Заместитель начальника.
— А это мои друзья. — Константин показал на двух своих товарищей. — Можно говорить при них.
Антон ненавязчиво, но все-таки со вниманием разглядывал Алешкиного отца. Крепок, с мягкими чертами смуглого скуластого лица, чем-то похож на Тайку, даже очень похож.
«Удивительно, они как брат с сестрой», — подумал Антон.
На висках у Константина отблескивал густой иней. Начинали белеть тонкие, легшие подковкой вокруг рта усы, и коротко подстриженная редкая борода.
Во всем строгом облике его чувствовалась устоявшаяся недюжинная сила, крепок, матер мужик, ничего не скажешь, такой и дерево вывернет с корнем, и медведя заломает один на один.
Одет Константин был в стеганку из чертовой кожи с вытертым хорьковым воротником. Жарко, а поди ж ты — в фуфайке. Вот она какая бандитская жизнь: все на себе и при себе. На поясном ремне у него был наган в старой, вытертой и потрескавшейся кобуре, два подсумка с патронами, а на левом боку висела черная колодка маузера.
— Говорите, зачем пришли, — сказал Константин, обращаясь сразу ко всем, и щелчком бросил цигарку в костер.
Дятлов немного помедлил, очевидно, решая, с чего начать важный разговор, и сказал твердо и категорично:
— Нам нужен Леший.
Константин нисколько не удивился сказанному, он только перевел слова Дятлова двум своим друзьям. И тогда тот, что стоял под сосной, сделал шаг вперед и посмотрел куда-то в небо. Глаза у него были круглые с красными веками.
Антона поразила догадка: Аднак! Это о нем рассказывал Рудаков. Значит, Аднак жив...
— Я жду ответа, — настаивал Дятлов.
— Зачем вам нужен Леший? — испытующе спросил Константин, потянувшись к фляжке с водой.
— Мы будем говорить с ним. Людям пора выходить из тайги.
Константин поднес фляжку к губам, сделал несколько крупных глотков и передал ее Антону. Тот тоже напился и сдержанно произнес: