Майкл прерывисто вздохнул от переполнявших его чувств.
Джиллиан повернулась к нему, с подозрением глядя на него и вспыхнув от гнева, ставшего теперь ее привычным состоянием.
– Что это за чертовщина была? Слова ее отдались эхом.
– Ты ее видела?
– Да, видела, черт бы тебя побрал. Не морочь мне голову. Это ведь была та девочка, о которой ты мне рассказывал, но ты проехал мимо.
Майкл снова сосредоточился на извилистой дороге.
– Думаю, на этот раз мне не следовало ее подбирать.
Проходили секунды под неумолчное гудение мотора. Наконец Джиллиан что-то прошептала.
– Что-что?
– Я сказала, что видела сквозь нее! - взвизгнула она, хлопнув ладонью по приборной доске и пригвоздив его к месту осуждающим взглядом.
От неожиданности он вздрогнул и резко повернул руль, выехав на встречную полосу, к счастью, в тот момент пустую.
– Я тоже, - спокойно откликнулся он, снова выруливая на свою полосу. Это уж слишком для нормального мира.
Он испытывал сильное желание обернуться назад, хотя в этой ситуации оно казалось особенно смешным. Но вообще-то единственное, чего ему по-настоящему хотелось, - это вернуть все, как оно было до маскарада, вернуть прежнюю Джиллиан. Его преследовала потерявшаяся девочка, и он надеялся помочь ей, если это в его силах. Правда, данное ей обещание почти потеряло для него свою значимость. Когда дело касалось Джиллиан, все остальное было второстепенным. Даже его страхи.
И он продолжал вести машину.
Когда он свернул со Старой Двенадцатой дороги на дорожку, по которой ехал той ночью, Джиллиан слегка соскользнула с сиденья. Ее руки по-прежнему были скрещены на груди, но в ней появилось нечто такое, что ассоциировалось не с гневом или раздражением, а со смущением. Она отвернулась от него, словно прячась.
Майкл едва не пропустил следующий поворот. Голова отяжелела, и руки с трудом удерживали рулевое колесо. Он заморгал, чувствуя, как тяжелеют веки и клонит ко сну. Следуя взглядом за светом фар, выхватывающих из темноты дорогу впереди, он бросил взгляд на деревья за обочиной и увидел там одну из иссохших женщин, которая за ним наблюдала. Существо стояло, ссутулившись и завернувшись в бесформенное пальто. Вытянутое лицо мерцало в удаляющемся свете фар, когда машина проезжала мимо.
Голова Майкла начала клониться набок, глаза вот-вот готовы были закрыться.
– Майкл! - вскрикнула Джиллиан.
Ее пронзительный крик заставил его очнуться. И, хотя он еще не полностью восстановил ориентацию, но ударил по тормозам и стал съезжать на обочину. Лицо его горело, голова отяжелела. Он глубоко, ровно задышал и, обмякнув, опять погрузился в уютную, манящую темноту.
– Какого хрена! - рявкнула Джиллиан.
Он с трудом открыл глаза и, покачиваясь, повернулся к ней, а она сильно ударила его по лицу. От удара в голове у него прояснилось, глаза широко открылись, и он встряхнулся.
– Ну и гадость, - пробубнил он, не понимая еще, укоряет ли себя за то, что поддался чарам этих уродливых существ, или выражает свое к ним отвращение.
Он увидел, что та женщина, мимо которой он проехал, осталась стоять на месте. А впереди, как ему показалось, он различил среди деревьев за обочиной еще двух, наблюдающих за ним и ожидающих развязки. Он не смог скрыть отвращения, а их искаженные лица, эти безжизненные маски, замерцали в темноте.
– Я боюсь, - сказала Джиллиан и вздрогнула, словно это признание причинило ей боль. Он предполагал, что так и есть. - Кто они такие?
– А ты не знаешь? - спросил он, страшась ответа.
Она покачала головой.
– Они заблудились. Это все, что я знаю. Они… жертвы. И они голодны. Давным-давно с ними случилось что-то ужасное, и никто не захотел им помочь.
– А теперь они передают это по цепочке? - спросил Майкл. Когда Джиллиан кивнула, он вполголоса выругался. - Страдать в одиночку плохо.
Майкл завел машину и нажал на акселератор. Проносясь по дороге мимо иссохших существ, он сделал в их сторону неприличный жест.
И, не останавливаясь, поехал дальше. Сидящая рядом с ним Джиллиан тихо рассмеялась.
– Мило.
Теперь Майкл уже окончательно сбросил с себя дремоту. После долгих поисков того дома план всей долины отпечатался у него в голове, и Майкл больше в нем не нуждался. Ему никак не удавалось отыскать Лесную дорогу, но он знал, где она должна быть. Тот отворот от узкой проселочной дороги, который вел к вершине холма. Раньше он был как будто спрятан. Но Сьюзен Барнс сказала, что Джиллиан сможет его отыскать, и он молил Бога, чтобы это оказалось правдой.
– Я…- начала Джиллиан, и в ее голосе появились какие-то новые нотки.
Он почти сразу их узнал.
Близость.
Впервые за долгое время этот единственный звук прозвучал так, словно она разговаривает с мужем, а не с каким-то посторонним мужчиной, которого терпеть не может.
– Что? - спросил Майкл. - Что такое, Джилли?
Она помрачнела, в глазах снова промелькнуло презрительное выражение. Но он подумал, что, возможно, на этот раз оно обращено как внутрь, так и вовне.
– Я кое-что вспомнила.
В душе его зажглась искра надежды.
– Ты… что-то из прошлого? Из детства?
– Пожалуй. - Опустив глаза, она слегка покачала головой. - Не знаю почему, но я думала о нашем медовом месяце. О Вене… о том вечере после оперы, когда мы вальсировали на площади перед собором. Я помню, что была счастлива, но не помню почему. И… думая об этом, вспоминаю, какое… это было волшебство.
Джиллиан шмыгнула носом и цинично хмыкнула.
– Я была долбаной принцессой Барби. - Потом она немного смягчилась. - Но помню, что была очень благодарна отцу за то, что научил меня вальсировать. А когда вспомнилось одно… вспомнилось и другое - как мы с отцом танцуем в гостиной у нас дома. Я была такой маленькой, что стояла на его ногах, и он меня так и учил, передвигая по комнате.
Майкл сбавил скорость и стал вглядываться в деревья - нет ли там других сутулых фигур, но не заметил ни одной. Теперь холм был слева от них, и очень скоро - он это знал - они доедут до ответвления, где должна быть Лесная дорога. Но, прежде чем они попадут туда, ему хотелось выяснить все до конца.
– Как такое возможно? - спросил он. - Ты ведь ничего не помнила из детства.
– Не знаю. Просто… так получилось, когда я вспомнила Вену и стала думать об отце, то само собой пришло и остальное. - Джиллиан подняла голову; взгляд у нее был отсутствующим. - И вот еще. Когда мне было семь или восемь, я несла цветы на свадьбе моей кузины Стины. Церковь… была похожа на уменьшенную копию собора в Вене.
Майкл почти не прибавлял скорости, и машина неспешно катила вперед. Что происходит, черт возьми? Не потому ли это, что они находятся поблизости от Лесной дороги? От иссохших женщин? Он допускал, что так оно и есть. Возможно, они не могут полностью контролировать похищенное ими. Возможно, это какие-то блуждающие воспоминания, наподобие хлебных крошек, которые оставляли за собой Гензель и Гретель.
Или… Другой вариант был не столь многообещающим…
– Может, тебе удастся выкрасть воспоминания обратно, - прошептал он.
Джиллиан вздрогнула, словно ее ужалили. Дыхание у нее участилось, и она обвела глазами темный салон машины. Потом кивнула.
– Быть может.
– Может, у одной из них были эти воспоминания, а ты забрала их, когда мы проезжали мимо? О… черт, не знаю, может, они просто витают где-то поблизости.
– Вряд ли это возможно. Неужели эти существа так беспечны?
Майкл призадумался.
– Не знаю. Скутер пропала. - У него в голове возникла идея. - Послушай, - сказал он. - Одна из них… когда она до меня дотронулась, что-то произошло. Должно быть, она питалась воспоминаниями, которые у тебя похитила, но я с ней дрался, мне так хотелось тебя вернуть. И воспоминания, что она украла… я их забрал себе.
Джиллиан косо на него посмотрела.
– О чем… они были?
Он рассказал ей о ее причастии, и бале в седьмом классе, и поездке на автобусе в Чикаго. О снежных баталиях с Ханной и шоколадном печенье, которое пекла мама, и о том, как папа пел ей глупые песенки, чтобы разбудить утром.