Лида была старшей сестрой Нади, ей было тридцать два года, и она была не замужем. Встречалась время от времени со своим коллегой по работе, преподавателем юридического университета, глубоко женатым, отцом троих маленьких детей. Вот там уж точно не было никаких перспектив. И если бы Надя развелась с Виктором, кто знает, может, они и сошлись бы. Но вот этого Надя себе точно не могла представить или допустить. Это просто невозможно. Даже одна мысль, что они будут жить вместе и что Надя будет видеть их как пару, заставляла ее нервничать.
Это абсурд, полный! Виктор ее муж и всегда им останется. А с Юрой… И с ним она не в силах расстаться. Так как же быть?
Она ехала к сестре в надежде, что та в этот вечерний час уже дома. Звонить, чтобы проверить это, она не хотела, решила, что лучше уж приехать так, без предупреждения. Если им судьба встретиться и поговорить, значит, так и будет. Если же сестры не окажется дома, то, возможно, Надя и задумается над тем, чтобы окончательно порвать с Юрой.
Она часто играла в такие вот дурацкие игры сама с собой, типа фаталистка. На самом же деле прекрасно осознавая, что она слабая и безвольная эгоистка. Собака на сене.
Она стояла на крыльце и набирала в который уже раз код домофона. Сестра не отвечала. И только в голове Нади звучал ее сохраненный в памяти звонкий голос: «Надь, это ты?»
В реальности же так никто и не ответил. Надя обошла дом, чтобы посмотреть на окна квартиры, в которой жила сестра. Они не светились. Значит, ее точно не было дома.
Она позвонила родителям, мама сказала, что последний раз они виделись на прошлой неделе, а разговаривали два дня тому назад, и больше ни мама, ни Лида не звонили друг другу.
Тогда Надя позвонила близкой подруге Лиды, Кате Веретенниковой, адвокату.
Катя, словно ожидая звонка Нади, тоже выразила свое беспокойство, сказала, что Лида не отвечает вот уже два дня, что пропала. И тогда Надя разволновалась не на шутку, растерялась и попросила Катю приехать сюда, к дому Лиды. Сказала, что у нее есть ключи от ее квартиры и что она могла бы войти туда сама, но боится. А вдруг с сестрой что-то случилось? Катя сказала, что приедет.
Надя сидела на скамейке возле подъезда и чувствовала, что замерзает. Что от земли в палисаднике, где росли и уже цвели посаженные жильцами дома тюльпаны, примула и сладко пахнущие флоксы, веет холодом и пробирает ее до костей. Ей бы встать, дойти до машины, припаркованной в двух шагах от нее, и взять куртку, но она не могла, продолжала находиться в нервном оцепенении. Ей казалось, что стоит ей сейчас встать и пойти к машине, как она пропустит Катю.
– Надя, ты почему так легко одета?! – воскликнула, появившись откуда-то из темноты двора, Катя.
В отличие от Нади, на которой был легкий светлый льняной костюм и босоножки, на ней были куртка и джинсы, она была одета точно по погоде. Но, главное, на ней были белые уютные кроссовки. А Надины ноги буквально заледенели!
– Пойдем уже, открывай, – скомандовала Катя.
Это была высокая, спортивного телосложения молодая женщина. Уверенная в себе, решительная, сильная. Совсем не такая, как Надя. И тоже, как и Лида, не замужем.
Надя достала ключи, открыла дверь подъезда, затем женщины поднялись в лифте на шестой этаж. Надя, сначала несколько раз позвонив и не дождавшись ответа, открыла и эту дверь. Принюхалась. К счастью, никаких неприятных запахов, свидетельствующих о смерти, не было. Значит, живая – это была первая и радостная мысль. Значит, Лидка просто где-то ходит-бродит, гуляет, может, у кого-то в гостях.
Включили свет во всей квартире – Лиды не было. В квартире все в полном порядке, даже букет свежих тюльпанов на столе. Всего-то пара красных атласных листиков, да пыльца с тычинок упала на скатерть…
– Где она может быть? – огляделась Надя. – Уже почти десять! И, что главное и подозрительное, ее телефон не отвечает. Ты же знаешь, Катя, что Лида – человек аккуратный, она не стала бы тянуть с ремонтом телефона и сделала бы все возможное, чтобы восстановить связь, в случае, если возникла бы какая-то проблема. Она же знает, что ей будут звонить.
– Я не знаю… – состроив страдальческую гримасу, произнесла Катя.
Возможно, она хотела высказать какие-то свои не очень-то обнадеживающие предположения, но передумала, не желая пугать Надю.
– Что будем делать?