«Как же это их поймали? — молнией пронеслось в голове у Митьки. — Теперь расстреляют или повесят!..»
— Пошли ближе, посмотрим, — предложил Толька.
Очутившись неподалеку от партизан, Митька прижался к забору. Посмотрев на окружающих, Павел Смирнов встретился с ним глазами, и Митьке показалось, что во взгляде разведчика сверкнула искорка надежды. Но Смирнов тут же перевел взгляд в сторону.
— Митька, смотри! Хромой объездчик с Марьинского тоже здесь! — взволнованно прошептал Толька.
И как раз в этот момент Дроздов резко повернулся в сторону ребят и в упор посмотрел на Митьку. Митьке почудилось даже, что объездчик сказал что-то еле слышно.
«Наверно, ждал меня и в это время попался…»— с болью подумал Митька и стиснул кулаки.
В стороне, за садом, раздался резкий окрик, потом топот копыт, и к схваченным партизанам подскакали три кавалериста. Один из них, видимо командир, что-то крикнул солдатам, повернул коня, и Митька узнал в нем того самого офицера, который чуть не убил деда и приказал сжечь сторожку. «Еще заметит, сволочь!» — подумал Митька и, потянув друга за рукав, проговорил:
— Бежим, Толька! Я этого гада знаю — это он наш дом спалил!.
Один за другим протиснувшись сквозь щель в заборе, друзья кустами заросшего сада стали пробираться к дому. Уже темнело.
— Толька, давай все же посмотрим, куда партизан поведут!..
— Давай! А ты откуда знаешь, что это партизаны?
— Сразу видно, — пожал плечами Митька, поняв, что проговорился. — Почему же фрицы их так избили и веревками связали? Конечно, партизаны.
Ребята притаились за забором, следя за четверкой арестованных и окружавшими их гитлеровцами.
— Убьют их, — взглянув на друга, сказал дрогнувшим голосом Толька. — У фрицев разговор короткий — трах, и капут! Глянь, в избу к дяде Максиму повели. Видать, там запереть собираются. У него изба крепкая…
— Вот бы налететь ночью да выручить, — горячо сказал Митька.
— Так ведь их фрицы стерегут. Стрелять будут! — испуганно глядя на друга, возразил Толька.
— «Будут»… А если не выручить людей — убьют их, понял?! Разве тебе не жалко?
— Конечно, жалко, — тихо ответил Толька и понурил голову.
— А ты бы помог освободить их?
— Я?.. Чем же я помогу…
— Можешь! Ты только делай, что я скажу, — решительно произнес Митька.
Он уже знал, как надо поступить. Надо срочно бежать в лес, к деду, все рассказать, а дед уж решит — что дальше. Может, он знает, где сейчас партизанский отряд…
Толька в полной растерянности смотрел на друга. Ему было страшно. И все же он не мог отказаться — ох, как стыдно будет, если Митька снова назовет его трусом! Да разве один только Митька! И потом, ведь на этот раз речь идет о людях, которым грозит смерть!..
— Честное слово, все сделаю по-твоему! — твердо сказал наконец Толька. — Честное пионерское!..
— Тогда вот что, — быстро заговорил Митька. — Я помчусь к деду, скажу ему, что фашисты поймали партизан и объездчика, а ты заберись на свой чердак и наблюдай, что фашисты делать будут и куда поведут партизан. Всю ночь сиди, да смотри не засни! Они тут, наверно, на одну ночь только, а завтра их небось куда-нибудь отправят, если еще ночью не расстреляют…
— И что же делать дальше?
— Слушай и не перебивай! — сердито прикрикнул Митька. — Как только я в землянку вернусь, сразу пошлю тебе голубя и напишу, что дальше делать. А ты следи за фрицами: чуть они с места двинутся — сразу посылай мне записку с голубем. Хорошо, успел я приучить своих, чтоб в новую голубятню летели! И смотри, куда фрицы пойдут, по какой дороге. Наверно, на Мшинскую, больше некуда, а уж оттуда в Лугу. Когда они по дороге пойдут — сосчитай, сколько их, а потом сообщишь мне в записке. Понятно? Ну, смотри, Толька, не проворонь! Прозеваешь, убьют немцы наших партизан! Да, вот еще что: как выпустишь голубя, подожди минут пять и второго пускай, с такой же запиской…
— Зачем? Ведь и один долетит!.. — удивился Толька.
— А если не долетит? Мало ли что — ястреб схватит или фрицы подстрелят. Ну, действуй, Толька! Надо спасти партизан, понял! Мы должны это сделать, ведь мы пионеры!.
— Все сделаю, не бойся, я понимаю. Дело военное, чуть что — и к стенке, — непривычно серьезно, даже сурово ответил Толька.
— Тогда все! Делай, как сказано, а я к деду помчусь!..
После того как исчез Митька, Толька еще немного понаблюдал за карателями, потом собрал доски, схватил недостроенную ловушку для хорька и понес все это за избу, туда, где стоял маленький сарайчик. Аккуратно сложив доски и поставив ловушку, он зашагал к крыльцу.